В 17лет, работая учеником фотографа в лучшей московской фотостудии на Арбате, я получил свой первый трудовой отпуск. Как провести его не знал. Профсоюзную путевку в дом отдыха мне не предлагали, да я бы и не поехал туда. Моим любимым писателем был Арсеньев .Его книгу Дерсу Узала я перечитал раз десять. Меня манили приключения, неизведанные земли. Но на крохотные отпускные деньги далеко не уедешь. Кто- то посоветовал мне обратиться в клуб туристов. Там сколачивались группы для дальних походов. Придя туда, обратился к инструктору за советом, куда бы я смог направиться? Он посмотрев на меня и с сомнением, покачав головой:,cказал: "Вряд ли кто- то примет тебя в свою команду. У тебя больная нога и ходишь ты на протезе. Пешеходный поход с тридцатикиллограммовым рюкзаком за плечами тебе не осилить. Остается водный маршрут ."
Несколько дней, потолкавшись среди туристов водников, попытался напроситься в их команду. Но сопливого мальчишку да еще хромого никто не хотел брать. Опять обратился к инструктору .Тот подумав, посоветовал мне съездить в Уфу,. Вроде бы в их клубе есть в продаже путевки на водный маршрут по реке Белой. Может тебе и удастся купить ее.,, Только окончив свое фотографическое образование уже успел в Комсомольской правде опубликовать три своих снимка. Набравшись храбрости зашел в редакцию этой газеты. Сказал, что хочу за свой счет поехать в Башкирию и сделать там несколько репортажей. Мне выдали письмо на фирменном бланке, в том что я являюсь внештатным сотрудником газеты и редакция просит оказывать мне содействие. В Уфимском турклубе сотруднику такой крупной газеты конечно хотели помочь Но оказалось маршрут по Белой уже два гола не существует и никаких путевок у них нет. Турбазу на время заморозили, но лодки на ней есть. Однако одному сплывать по бурной реке с порогами нельзя. ,,Знаешь что- сказали мне в клубе- есть один семидесятилетний старик по профессии гидролог. Живет он в селе в 40-ка километрах от Уфы. Исходил Белую десятки раз. Вместе с писателем, Гарин-Михайловским, инженером-путейцем. Составлял карту на зту реку. Может тебе и удастся уговорить его пройти ее с тобой в последний раз.
На следующий день я был у Николая Сергеевича - так звали этого старика. Жил он в однокомнатном деревянном доме вместе с женой ,своей ровесницей.
Услышав мое предложение она приняла меня в штыки, как демона искусителя. А у старика загорелись глаза. Видно было ,как хотелось ему еще раз спуститься по любимой реке.
Обратной электрички в Уфу в тот день не было. Старики оставили меня ночевать в своем доме Уложили спать за занавеской невдалеке от места где спали сами. Сразу заснуть я не мог и часто просыпался.Слышал их шепот продолжавшийся всю ночь. Иногда шепот становился громче. Они спорили и я догадывался о чем идет спор.
Утром старик разбудил меня. "Собирайся мы едем на Белую" Я сходил в магазин, купил соль и сахар. Уложил в вещмешок покупки В нем еще лежало три банки тушенки прихваченые из Москвы( такого деликатеса здесь не видели), куртка- штормовка и фотоаппарат, с которым никогда не расставался.Ни спальников, ни палатки у нас не было Их мы рассчитывали получить на турбазе. Старик уложил в свой рюкзак топор,котелок и тонюсенькое байковое одеяло.
Сначала нужно было долететь вместе с еще шестью пассажирами на крохотном самолете до города Белорецк . Авиабилет в то время был не намного дороже теперешней поездки в метро. Далее на грузовике попутке до самой турбазы.Турбаза оказалась сараем, в котором жил сторож. Никаких палаток и спальников не было, а из лодок три дырявых плоскодонки и одно весло. Выбрав лодку покрепче, стали соскабливать с оставшихся двух вар, замазывая им дыры на нашем суденышке. Взяв имеющееся на базе единственное весло и вырубив шест, отправились в трехнедельное плавание. Мой старик, я стал называть его Дедом, расположился на корме с единственным веслом, которое служило рулем, а я с шестом, стоя на носу лодки, отбиваясь от выступающих из воды камней. Быстрое течение подхватило нас. Это теперь Белая легко доступна туристам. Они сплывают по ней, купив путевку, одев спасательные жилеты и шлемы на случай, если их судно перевернется на порогах. Мы же, полвека назад, о таких предохранениях и не слышали. Река была зажата горами покрытыми тайгой. Это было как раз то, о чем я мечтал. Погода стояла прекрасная. Мы ловили рыбу, варили уху,.ели картошку, сдабривая ее тушёнкой, захваченной мной из Москвы. Эти три банки нужно было растянуть на три недели похода. Собирали грибы и ягоды.Ночи в горах очень холодные, поэтому мы почти до утра засиживались у костра. Очень странным был этот наш тандем. Семидесятилетний, много повидавший старик и семнадцатилетний , ничего еще не видавший мальчишка.Эта разность в возрасте ни его ,ни меня не пугала. Конфликты не возникали Дед управлял лодкой, разжигал костер,готовил еду , а я взял на себя физическую работу. Старик рассказывал как он вместе с Гарин-Михайловским несколько лет составлял карту на эту реку. Я с интересом слушал рассказ об этом замечательном человеком. Я читал его "Детстово Темы" и "Гимназисты". Палатки у нас не было, и мы нарубив лапника ,тесно прижавшись друг к другу, накрывшись тонюсеньким одеялом засыпали.Утром проснувшись, видел уже вставшего Деда, заваривающего на костре чай из малиновых листьев. Малина в изобилии росла по берегам реки. Только один раз нам удалось по-настоящему выспаться. На одной из ночевок обнаружив заброшенный, крохотный охотничий домик с железной печуркой.
В горах было много узких пещер. Я ничего не сказав Деду, пошел их осматривать. Заинтересовала одна с входом шириной метра в полтара. Фонаря у меня не было и по своей мальчишеской глупости, рискнул полезть по ее совершенно темному проходу. Пещера сужалась и резко ухолила вниз. Спасло меня , что когда- то я прочитал об индейцах, спускающихся в узкие пещеры ногами вперед. Решил воспользоваться их примером. Проползая метров десять свалился в глубокую и очень узкую яму, в которой развернуться уже бы не смог.
То что я лез ногами вперед и спасло меня. Больше один по пещерам я не лазал.
На десятый день нас нагнала группа туристов из шести человек на трех байдарках. Они с удивлением оглядели нашу дырявую плоскодонку. Даже им, на новеньких байдарках пройти этот маршрут было не просто Мы устроили общую ночевку в заповеднике Шульган-Таш. Невдалеке от нашей стоянки стоял домик, в котором жили три егеря охранявшие заповедник. К нашему костру подошел один из них, с головой закутанной в шерстяной платок. У него страшно болел зуб. Достал огромные ржавые клещи , прокалил их на костре и попросил нас вырвать мучающий его зуб. Никто из нас не отважился произвести эту операцию. Бедняга утром сев на лошадь, поехал к фельдшеру, до которого нужно было добираться через тайгу два дня.
С новыми попутчиками мы решили осмотреть главную достопримечательность Белой-Капову пещеру. Она одна из самых интересных пещер в мире. На ее стенах были обнаружены рисунки носорогов , мамонтов, лошадей, сделанных 14 тысяч лет назад. Сейчас ее посещают многие, но полвека назад пещера была закрыта для туристов. И только благодаря моему Деду, которого знали по всей реке, нам удалось проникнуть в нее. Вход в пещеру загораживала решетка с огромным замком. Из пещеры вырывалась бурная подземная река Шульган. Для нас открыли решетку. Соорудив из бересты факелы, фонари в ней бесполезны, стали пробираться под темными сводами.Я шел первым и вдруг оказался по горло в воде.Это было озеро. Вода в нем совершенно прозрачная из- за неподвижности воздуха,- дно сливалось с берегом. В самом глубоком месте озеро достигает 35ти метров. Мне помогли вылезти из воды, отжать одежду и мы двинулись дальше. Впереди второй этаж пещеры.Подняться туда надо по деревянным стремянкам с уступа на уступ. Некоторые ступеньки были сломаны. Преодолев два пролета, дальше лезть я не рискнул. Мои спутники оставили меня на одном из этих уступов, а сами полезли выше. Уступ на котором я сидел был шириной чуть более полуметра. Мой факел спутники забрали с собой. Он им нужнее. Я остался сидеть в кромешной темноте, свесив ноги вниз. Ни одного шороха, ни одного звука. Не знаю сколько времени прошло? Может двадцать минут, может полчаса. Эту кромешную темноту и тишину выносить уже не мог и стал потихоньку подвывать. Мой вой, многократно усиливаясь, эхом раскатывался под сводами пещеры. Мои спутники, напуганные этим воем, стали спускаться. На этом приключении закончилось наше путешествие с ними.
Угнаться за их байдарками на нашей утлой плоскодонке было невозможно.
Горы становились все ниже. Тайга редела. Стали попадаться хутора. Первый из них был из двух домиков. В них жила башкирская семья. Мы остановились у них на ночевку. Моего Деда знали по всей реке и он пользовался уважением. Нас усадили за стол. А для придания веса в наших глазах своей семье , был приглашен ,, свадебный генерал,,- киномеханик передвижки из соседнего хутора. Киномеханик достал из кармана слипшиеся конфеты ,,подушечки,, и угостил этим лакомством детей. Для нас зарезали барана. На столе рядом с жареной бараниной поставили эмалированный таз . При керосиновой лампе разглядеть, что налито в нем невозможно. Я решил показать себя большим знатоком мусульманских обычаев. Полез полоскать перед едой пальцы. В тазу был налит знаменитый башкирский мед.
Горы закончились . На пути встречались деревушки. Ребята,стоящие на берегу кричали нам вслед- ,,Кака деревня,, Я спросил у Деда ,почему они спрашивают нас о какой- то деревне? Местные ребята очень вежливые, отвечал он. Надо первыми поздороваться. Русского языка они не знают, а первое, что они слышат от проплывающих мимо туристов-"Какая деревня?,,- и принимают это за русское здравствуйте.
Во втором хуторе в котором мы заночевали, жила семья лесника Кузнецова. На крытом досками дворе стояли три крепкие избы. Большая конюшня. Крестьянам в то время держать своих лошадей не разрешали, но лесников этот запрет не касался. На скотном дворе три коровы и много овец. За домом большая пасека. Кузнецов, ровесник моего Деда, когда- то работал у него и у Гарин-Михайловского проводником. Нас накормили пшенной кашей, заправленной огромным куском сливочного масла собственного изготовления. Сидеть с нами за столом он и его жена больше двух минут не могли. Все время вскакивали и убегали во двор ..То роились пчелы или овцы забирались в огород. Потом нужно доить коров. Это были маньяки работы не позволяющие себе ни минуты отдыха.Ни до ни после, не видел я таких рук, какие были у Кузнецовых .Сплошная мозоль. Вот тогда я и понял, кто такие были кулаки.
Перед тем как писать этот рассказ я заглянул в карту и на ней , вместо хутора нашел большое село Кузнецово.
Дальше плыть было уже не так интересно. Пошли поля, деревни и большие поселки Доплыв до города Саловат, дед вернулся в свою деревню, а я уехал в Москву. Два года мы с ним переписывались, потом потеряли связь. Я стал профессиональным фотожурналистом. Исходил на плотах и байдарках множество сибирских рек. Получил разряд в кандидаты мастера спорта по экстремальному туризму. Были походы сложные и очень сложные Но больше всего мне запомнился этот первый поход с дедом.
|