Мольба янтарной капли

О Похититель, увлеки мой ум,
Заворожив его Самим Собою,
Как поглощается сиянье Лун
В ночи небес бездонной чернотою,
О Похититель, нежно укради
И утопи его в потоках меда,
Укрыв янтарной каплей на груди,
Что устыдит сапфировую воду,
Влекущий, обликом поймай его
В ловушку переменчивых эмоций
И пленником стремленья тайного
Навеки спрячь в тени у Солнца,
Влекущий, именами и игрой
Веди его в покой соединенья,
Вкус пробуждая щедрою рукой
К сокровищнице развлеченья,
Радующий, распоряжаясь им,
Питай повествованьем об утехах,
Не позволяя никому двоим
Стать на пути досадною помехой.
О Упивающийся Радостью Своей,
Яви ему все виды упоенья,
О Наслаждающийся, вечно им владей
И забавляйся в ливне наслажденья.
(фарси, неизвестный автор, 14 век)

Восемь стихов сладости

   1
Полны сладости губы, полны сладости очи,
Полны сладости благоуханные ночи,
И сияние сладко неземного лица,
Сладость Господа Сладости не имеет конца.

   2
Так сладостен голос, так сладостно сердце,
Движения сладостны — не наглядеться,
Осанки и поступи сладостен вид,
Ты сладостной сутью Своей знаменит.

   3
Так сладостно льется звук сладостной флейты,
Так сладостной песней чаруешь Своей Ты,
Что в сладостном танце Тебя у реки
Обителью Сладости мы нарекли.

   4
Как сладостна сладость задорной улыбки
И стан Твой изящный и сладостно-гибкий,
И сладостной негой вокруг нас собрав,
Чарует нас сладостью сладостный нрав.

   5
Так подвигов славных пленительна сладость,
Любовных забав, услаждающих младость,
И даже так сладостна ревность подчас —
В Твоем Совершенстве всё сладко для нас.

   6
На сладостном ложе так сладостен сон,
Что им заворожен и сам Купидон;
Что сладких объятий так короток срок,
Так сладостно слышать Твой сладкий упрек.

   7
Но сладостный посох сжав нежной ладонью,
Ты вдруг исчезаешь в пыли благовоний,
Оставив лишь сладких цветов аромат —
   Все девы без чувств, шмели без ума.

   8
Средь сладостных лотосов сладкие девы
Тебя призывают сладчайшим напевом:
Вернись поскорее, о Сладостный Друг,
Пусть в сладостном танце смыкается круг.
(Валлабха, 16 век)

Песни Природы и Феникса

Феникс:
Оставим славословья на иные времена,
И по-другому скрасим тяжкий долгий день,
Спасти нас он унынья лишь Любовь одна
Способна. Так пусть же скуки тень
Песней Любви будет устранена:
   Познаньями своими в этой милой теме
   Давай теперь поделимся со всеми.

Тогда Природа спела в своей песне следующее

Что Любовь? — Всего лишь забава,
Чтобы чувства обмануть мужчин.
А Купидон — мальчишка, право,
И от него убыток лишь один.
   Забава та нас делает рабами,
   Мальчишка потешается над нами.

Кто Любовь? — Всего лишь дитя,
Дитя, и несмышленое, по сути.
Из нас шутов творит, с ума сводя,
И выставляет на смех людям,
   Дитя, что любит с безделушками забаву,
   И в прятки с нами ей играть по нраву.

Любовь сладка? — Да в чем же сладость?
В распутных и игривых наслажденьях?
Любовь божественна? — Но нам на радость
Досады и каприза почует смешеньем.
   То горечь, то нектар, и этой плиссировкой
   Нас Бог Любви обманывает ловко.

Феникс:
О, прекрати, ты оскорбляешь непорочной
Любви святое имя песней лживою своей,
И речь твоя — отравы горестный источник —
От Истины златой уводит прочь людей.
Любовь я жажду оправдать скорей.
   Хоть непривычен я к стихосложенью,
   Тебе доставлю это наслажденье.

А теперь Феникс и его песня

О, ты, Любовь — религия Святых,
Людей единственная высшая награда,
Не отразит художник прелестей твоих,
Ты смысл дивный мира и отрада.
   О, ты — Сокровище, Сокровище души,
   Что под божественную сень твою спешит.

Что может быть прелестнее объятий
Очаровательного совершенства красоты,
Чей взгляд таинственный, источник благодати,
Спасает сердце от ненастья, пустоты.
   Всё изобилье радостей безмерных
   Хранится на груди пленительной Венеры.

Кто безупречную Любовь вкусил,
Тот навсегда избавлен от унынья,
Ведь Бог Любви его для жизни воскресил,
Уколы его стрел приятны им отныне,
   И заставляют петь поэтов вновь и вновь:
   Священна, священна, священна Любовь!
   Природа:

О, голос ангельский! О, звук небесный,
Ты славой бесподобную Любовь позолотил,
И словом сладостным в медово-нежной песне
Саму Любовь самим собой затмил,
И превзойти тебя в ней не найдется сил.
   Твой мелодичный голос сладкозвучный
   Любовь надменную влюблять в тебя научен.

Феникс:
Довольно, перестань, Любовь священна, да,
Божественна, божественна, волшебна ее сила.
Сердца же низких, подлых, слабых никогда
Любовь еще блаженством не дарила,
Тех грязных обожателей, о ком ты говорила.
   Возводит свой чертог она в возвышенных умах,
   И только там ее мы видим подлинный размах.
(Роберт Честер, поэма «Терзания Любви», 16 век, отрывок)

Странник

«Ответь, загадочный незнакомец, что тебе дороже всего?
Твой отец, мать, сестра или брат?»
«У меня нет ни отца, ни матери, ни брата, ни сестры».
«Тогда, быть может, твой друг?»
«Смысл этого слова мне не понятен».
«Родина?»
«Я не знаю, где она».
«Красавица?»
«Будь она божественна и бессмертна, я желал бы её».
«Золото?»
«Я ненавижу его так, как вы ненавидите Бога».
«Так что же ты любишь, таинственный странник?»
«Я люблю облака, … плывущие облака …
Там, в вышине, … прекрасные облака!»
(Шарль Бодлер)