- Ха-ха-ха-ха-ха! Аха-ха-ха-ха! – летит быстрой птицей звонкий девичий смех вдоль музейных витрин. Рыжие кудряшки нависли над забавным точеным носиком, тонкие пальчики клеят жвачку к стеклу над экспонатами, в котором отражается сама хохотунья.

- Девушка, вам не интересно?! Так не отвлекайте тех, кто слушает, - звучит поставленный голос экскурсовода. - …В том же номере газета приводит древнюю легенду, бытующую среди жителей Карельского перешейка: до завоевания этих мест шведским маршалом Торгильсом Кнутссоном остров, на котором впоследствии был воздвигнут замок, считался среди карелов местом захоронения злого колдуна. А значит - проклятым.

Экскурсовод подходит к витрине, чтобы указать на лежащий там старый номер газеты "Копейка".
- Лиза, вернись сейчас же! Ох, и непоседлива же эта девочка! Просто наказанье Божье! – раздается возмущенный голос пожилой женщины.
Старушка в старомодной шляпке и строгом бежевом костюме с аристократично выглядывающими из-под воротника жакета белоснежными кружевами ручной вязки безуспешно пытается урезонить взбалмошную внучку.
Лиза с превосходством смотрит своими изумрудными глазами сначала на старомодную бабулю, затем на не менее архаичную даму-экскурсовода и опять заливается громким смехом:
- Вы сами экспонаты! Да-да, вы все, все тут! От вас нафталином разит, как из старых сундуков!
Она сдернула с головы сиреневую бейсболку, встряхнула непослушными кудрями, выхватила из рук бабушки модную джинсовую куртку в стиле casual^[1], накинула на левое плечо серебристый рюкзачок и помчалась через весь зал в сторону выхода.
"Бегом, бегом отсюда! В Москву! Я в этой глуши чахну от тоски и одиночества. Мне нужны шум мегаполиса, тусовки и грохот дискотек! Я не могу без дикого рёва болидов", - бешено скачут мысли в её своенравной головке.
Стройная и весьма шустрая девушка, сама больше напоминающая нечеловеческой скоростью и энергией гоночный болид, по дороге к выходу задела, натягивая курточку, латы средневекового рыцаря-крестоносца. Экспонат всей своей металлической мощью с грохотом рухнул на мраморный пол парадного зала Замка-крепости.
На мгновенье девчонка остановилась и с некоторой жалостью глянула на рассыпавшегося железного рыцаря, чья железная голова откатилась от туловища на несколько метров. Но тут же стряхнула с себя ненужные эмоции и, махнув рукой, выбежала из зала прочь.
…Улица встретила Лизу свежим июньским ветерком с залива. Девочка решила обойти замок и покинуть эту обитель зловредных экскурсоводов и не в меру впечатлительных старушек через калитку на заднем дворе.
Обогнув замок, девушка оказалась на площадке у озера. Замерла, залюбовавшись вечерним пейзажем. Солнце, которое не собиралось быстро прощаться с жителями города в летние ночи, окрасило озеро золотом, стены Замка поалели, а готические окна крепости покрылись хрустальными бликами…
Уединенное созерцание непривычной для городской девчонки картины нарушила шумная компания молодежи, промчавшаяся мимо на скутерах и мотоциклах. Крики ребят и девушек перекрывали шум моторов, музыка из их бумбоксов^[2] вспугнула стайку птиц, которые взмыли в вечернее небо с возмущенным чириканьем.
Когда мотокортеж остановился и притих, молодые люди бесцеремонно принялись разглядывать симпатичную незнакомку. Девчонки - с раздражением, ребята - с вызовом и интересом.
Пауза затянулась, и Лиза уже было собралась завести знакомство с жалкими провинциалами, одетыми в сплошные "гуччи и дольче габаны а-ля вещевой рынок", как на фоне заходящего багрянца появился Он…
Мотоциклист влетел на площадку, казалось, не касаясь земли своим "крутым" черным байком, как если бы это был крылатый Пегас. Выхлопные трубы рокотали, мощный корпус навороченного агрегата сиял ослепительным глянцем, а черный шлем с хромированной надписью "Cool Rider" завершал брутальный облик «рыцаря».
Байкер остановился возле друзей, снял шлем, и Лиза, наконец, встретилась с ним глазами.
Да, это был Он, парень её мечты, её снов, её грез! Это был Грей на фоне Алых парусов, преданный Мцыри и отчаянный Корсар…
Но взор "рыцаря" были надменен и холоден. Он с насмешкой смотрел на незнакомку в упор. Лиза отвела глаза в сторону: ей казалось, что еще секунда – и она растворится под этим ледяным взглядом, превратившись в облако атомов и молекул. Нет, она явно не произвела впечатления на гордеца…
Эта мысль, словно острая бритва, начала рвать маленькое гордое сердечко москвички. Кусая губы и презирая себя за слабость, Лиза двинулась в противоположном от компании направлении.
Но не успела сделать и нескольких шагов, как услышала рев байка. Лиза расправила плечи, в глазах блеснул победный огонек.
"Куда ему! Он, конечно, сражен наповал! Жалкий провинциал. Сейчас догонит и предложит подвезти до дома. Так было, так есть и так будет всегда. И постарше парни теряли голову. Даже взрослые стритрейсеры^[3] приняли меня в свой круг, благодаря Вадиму… Вадик… Глупый-глупый и влюбленный!" - так, хихикая и щурясь от удовольствия и самолюбования, рассуждала рыжая бестия.
Недолго ей довелось упиваться своим тщеславием. От сильного толчка ниже поясницы Лиза с грацией носорога пала в грязь лицом.
"Ужас! Одна-единственная лужа - и та моя, - мелькнула мысль в её голове, - придется кататься с этим кексом в грязной одежде… Лицо, конечно, его футболкой вытру. Хм…"
Лизка-Лизка! Твоя гордыня не позволила тебе даже мысли допустить, что это именно он толкнул тебя под мягкое место. На потеху своей шайке.
- Эй, соплюха! Тебе помочь... еще раз в луже отражение увидеть? Гы-гы-гы! – разорвал тишину резкий и хриплый голос "рыцаря".
"Слезы?!! Да, это слезы! Какой позор… Я не плачу из-за мальчишек… Куда бежать, что делать? Лучше бы я стояла, как тупая курица, возле очкастой экскурсоводши", - путались мысли Лизы, а сердце отбивало ритм похлеще любого рэп-певца.
Знала бы ты, Лиза, что эта горесть еще не беда! И эта встреча – лишь начало долгого и трудного пути. Но ты еще ничего не знаешь и даже не догадываешься, что произойдет с тобой в следующий миг…
А в следующий миг заревели моторы, зарокотал уличный бит, загоготали парни и завизжали девушки – и вся эта орда двинула на несчастную Лизу…

Отложим пока дневник Лизы, чтобы совсем не расстраивать читателя чрезмерным цинизмом современной девушки. Не суди, да не судим будешь. Может быть…
* * *
…Итак, мы оставили Лизу один на один с подобными ей подростками, грубыми и безжалостными. Яркие зелёные глаза девушки вмиг потемнели от предчувствия жестокой расправы, когда улюлюкающая, беснующаяся толпа саранчой набросилась на неё. Они носились вокруг, словно дикари в первобытном танце, их лица исказились в жутких злобных гримасах, реплики, которые они бросали Лизе, были слишком отвратительны и вульгарны, чтобы уважаемый читатель узнал их от нас. Девушка металась, как бестолковая бабочка у открытого огня, но вырваться из круга не могла.
И тогда Он, тот, кому она уже почти отдала свое сердце, кинул в нее пустую банку из-под пива. Остатки зловонной жижи брызнули прямо на лицо, размазав засохшую грязь лужи, а алюминий больно ударил сначала по лбу, а потом, отскочив, по коленке.

Вдоволь наигравшись с жертвой, мучители помчались в сторону города, унося с собой агрессивные звуки музыки и запах дешевого алкоголя. А Лиза, растерев курткой по лицу грязь, смешанную со слезами и хмельным напитком, побрела к калитке, заросшей колючим плющом.