Как всё-таки хорошо порой оказаться в доме, где тебя любят и ждут!
- Ночь на дворе! Где ты была, Лизонька? Боже, а грязная какая! Тебя часом никто не обидел? – кружилась и хлопотала вокруг любимой внучки, причитая и хватаясь то за сердце, то за голову, Зинаида Рюриковна.
- Бабуль, всё потом. Я просто упала. Развели тут грязь посреди пло-щадей, а еще туристов водите в Замок свой страхолюдный, – Лиза стояла посреди уютной, но бесконечно старорежимной гостиной, освещенной одним лишь потолочным светильником с дурацким зеленым абажуром.
В комнате пахло чистыми накрахмаленными салфетками, плюшками и старомодными духами «Красная Москва».
- Какая гадкая провинциальность! - буркнула девчонка и поплелась в сторону ванной комнаты. - Ба, ты хоть бы салфетки эти противные убрала с мебели и телевизора! Живёте тут как при царе Горохе или Кнуте своём замшелом, – крикнула Лиза уже с порога ванной.
Через несколько секунд оттуда раздался визг. Беспокойная старушка, сорвавшись с места и бросив своё рукоделие, шустро проследовала в сторону душераздирающих звуков на помощь обожаемой внучке.
- Вода ледяная! Горячей нет, что ли?! – синими от холода губами пропищала Лиза.
- Маленькая, так отключили еще вчера - профилактика у нас в это время года, - виновато оправдывалась бабушка, растирая продрогшую внучку махровым полотенцем. – Я сейчас водички нагрею и по старинке, как папу твоего, сыночка моего Андрюшеньку, из кувшинчика помою.
- Вот так дела! - выдохнула раздраженно Лиза. - Ни помыться, ни погулять, ни расслабиться. По улицам вашим и то одни упыри да психо-патки бродят.
- Лизонька, нет тут у нас психопаток, а упыря последнего, сказывают, забили кольями уж лет триста назад, – робко ответила Зинаида Рюриковна, кивая седой непокрытой головой.
Несмотря на свои годы, пожилая женщина была на удивление бодра и подвижна. Её лицо сохранило юношескую непосредственность, хоть и не избежало вечной кары для всех представительниц слабого пола – морщин. Её глаза, так же как и у Лизы, были изумрудными, только слегка потускнели и устали.
Примерно через полчаса разрумянившаяся Лиза в полотенце, завернутом в чалму вокруг головы, и теплом байковом бабушкином ха-лате пила ароматный чай со свежими плюшками. Круглый стол, за кото-рым сидели старушка и её внучка, был застелен ненавистными белоснежными кружевными салфеточками.
- Носочки на ножки надела? – нежно проворковала Зинаида Рюриковна, поглаживая узкой изящной ладонью, испещренной сеточками морщин, внучку по лбу и щеке. Так ласково могут гладить нас только наши бабушки, даже когда мы давно вышли из возраста Лизы и стали взрослыми, серьезными и деловыми.
- Бабуля! Я не маленькая! Какие-такие носочкииии?.. – жеманясь, игриво вторила Лиза.
- Для меня ты всегда будешь маленькой, - тихо сказала Зинаида Рюриковна, комкая бумажную салфетку. – Ну что, пора спать? Ох, и устала я сегодня. Да изнервничалась, пока тебя искала. Только вокруг Замка трижды обошла… Сердце что-то покалывает. Пойдем, Лизочка, я уложу тебя, уберу со стола, да и сама лягу.
Мысли помочь бабушке в Лизкиной головке не возникло. Она изне-женно потянулась, полотенце с ее головы упало на пол, непослушные кудряшки тут же разметались, создав вокруг милого лица светящийся огненный ореол.
- Красавица какая выросла ты у меня, - проговорила бабушка, поднимая упавшее полотенце с пола. – Идем, внучка. Набегалась ты сегодня, а завтра тоже день будет. Найдешь друзей, будете на озере вместе купаться, карасиков опять же можно половить, стихи вслух почитать. К моей приятельнице, Надежде Валентиновне, внук на лето из Санкт-Петербурга приехал, вот тебе и товарищ будет.
- Вот ещё! Он длинный и в очках – настоящий "ботаник". Видела уже его, морошкой норовил угостить. Слизняк, – не терпящим возражений голосом с ноткой насмешки сказала Лиза. – Ты мне лучше расскажи о башне этой злополучной… Как её? Олифа, что ли?
- Олафа, внученька, - мягко поправила девочку Зинаида Рюриковна. – Нехорошее место там, нечистое. Правда, в том году начали в башне ремонт, говорят, кафе там откроют. Да какое веселье в проклятом гнезде? По преданью, злодей Кнут в зале на самом верху башни в стародавние времена зелья свои варил, на простых людей чары насылал... А с тех пор как чародей тот сгинул пять столетий назад, так, люди сказывают, появляется он каждый год в одну летнюю ночь на балконе башни. Стоит жуткая высокая фигура в сером плаще, грозит кулаком городу, гремя цепями железными или воя по-волчьи… А вот ещё был случай в самом начале прошлого века: ребятишки пропали там, три гимназиста… Через неделю после этого слышали охотники в лесу душераздирающий вой, а затем вроде как детский плач. Хотя, если верить официальной истории, был тот Кнут Пассе не кудесник, а самый обычный пройдоха и кутила. От пьянства, поди, и сгинул. Эти истории мне еще моя мама рассказывала, когда я такая была, как ты сейчас, - бабушка улыбнулась и указательным пальцем, имитируя щелчок, дотронулась до кончика носа Лизы.
- Да-а-а, жуткие вещи здесь творятся, бабуля! – ехидно заметила Лиза. – А в башню я всё же схожу. Может, увижу трухлявого старикашку, которого вы все по своей глухоманной наивности за великого мага признаете!
- Лизонька, не ходила бы туда, милая! Там работы строительные, не дай Бог, упадешь, поранишься... Где это видано: барышне из приличной семьи в грязь и разруху лезть!? Сходила бы лучше с соседскими девочками завтра в клуб, потанцевала.
- Только без паники, бабуля! Везде успею, – задорно подмигнула старушке Лиза и направилась к выходу.
Уже поднимаясь по лестнице, ведущей на второй этаж, в свою кара-мельно-розовую спаленку с резным балкончиком, Лиза крикнула: «А в башню я все равно пойду! Я вам наведу тут порядок… Волшебники, волки, оборванки, сдуваемые ветром… Психушка, а не город!»