Закончились майские праздники, а в школу возвращаться не хотелось. Ну какие могут быть уроки, когда на дворе почти лето…

Мама с вечера выдала пятикласснику Лешке отглаженный школьный костюм и напомнила, что надо бы портфель собрать и дневник заполнить.

- Мам, а по расписанию мне ко второму уроку.

- Ну так поспишь подольше. Какая беда.

Утром Лешка проснулся и… понял, что безнадежно проспал.

Нет, можно было пойти и к третьему, но оправдываться перед классной и врать о причине опоздания не хотелось…

«А я вообще сегодня в школу не пойду, и завтра не пойду, и вообще не хочу я туда больше! Че учиться-то осталось – всего три недели до каникул. Пусть думают, что я заболел», – твердо решил он, и на душе полегчало…

До двенадцати провалялся на мамкином диване, щелкая пультом от телика и перебирая старые журналы.

Вернул к реальности голос диктора, благо на соседнем балконе открыли дверь и включили радио:

- В эфире – «Рабочий полдень». Передаем концерт по заявкам…

«У мамы ж обед! Сейчас она меня застукает...»

Едва успел запихать на антресоли форму, портфель и мешок со сменкой, а на лестничной площадке уже шаги знакомые, и ключ в замке ворочается…

Куда, куда бы спрятаться…

Лешка метнулся в гостиную, заполз в щель за диваном, и… чуть не задохнулся от пыли. Зажал чих ладошками, да так и промаялся с полчаса, пока мама дома была. Хорошо, что у соседей все это время радио орало…

«Не, завтра я все подготовлю заранее,» – дал себе слово Лешка и пошел на кухню – пора бы и позавтракать, если время обеда прошло…

На следующее утро он вымыл пол за диваном. А в очередной раз пряча школьную амуницию на антресоли, наткнулся на ящик со своими старыми детскими игрушками. Поностальгировал над ними, сложил из кубиков башню, поиграл в солдатиков. Попытался восстановить железную дорогу, но что-то из деталей было утеряно, да и батарейки сели давно. Вернул все на прежние места и ушел гулять…

Две недели так и жил – до двенадцати спал да телик смотрел, в обед за диваном отлеживался, потом гулял в свое удовольствие, а перед приходом мамы возвращался, доставал портфель и форму из тайника и с умным видом садился за письменный стол…

Ради конспирации гулять Лешка утекал на дальний пруд. А на пруду красота – все в свежей зелени да одуванчиках. Птички поют, бабочки порхают вдоль берега… Жуков майских - туча. Хоть горстями их собирай с молодых березок. Нет, сначала интересно было – наберешь штук тридцать этих жуков, к лапке задней нитку привяжешь, потом все концы в один узел и за получившийся общий канатик ведешь их или с дерева сбрасываешь: бывало, что и взлетали! Разок даже купнулся, но все-таки не лето – со дна холодом тянет… да и страшновато одному…

Со скуки с дедом местным познакомился. Тот на берегу карасиков на закидушки ловил да костерок разводил… Лешка из дома хлеб приносить стал и картошку, чтобы в золе печь… Дед лишь раз и спросил, почему малец не в школе. «Малец» отоврался домашним обучением. Ну, дед-то, может, и не поверил, но докапываться не стал. Ему, видно, в радость было само общение, и он все рассказывал про войну и про то, как молодым был, и про детство свое… А Лешка слушал и думал:

«А мои бабушки с дедушками давно умерли все. Я их и не видел ни разу…»

Свобода – дело хорошее, но когда ее получаешь обманным путем, спалиться – проще простого. Расколол Лешку Серега, сосед по парте, его классная прислала справиться о здоровье. Серый, как узнал правду, обзавидовался, но пообещал молчать в обмен на клятву – в следующем году «болеть» вместе.

За неделю до окончания учебного года Лешке пришлось выйти из подполья – начали выставлять годовые и четверные оценки, и врать дальше – было бы уже катастрофой… В школу шел, как на казнь…

Странное дело, все были ему рады, и вопросов не задавали, и классная не пытала, только велела справку принести о болезни… А потом как-то все закрутилось в делах и забылось само собой (а может, и приносил он справку-то, да она потерялась из журнала?).

В первый день каникул, уже легально, Лешка отправился на пруд. Нет, не купаться – это теперь от него и так никуда не уйдет… Деда навестить захотелось и… правду ему рассказать.

Дед был на старом месте – все так же сидел на пеньке, прислонившись спиной к старой иве, и то ли дремал, то ли на закидушки в воде смотрел через полуприкрытые веки – рыбачил, одним словом.

Лешке обрадовался, как родному. А после его откровений сказал:

- Ты, парень, сызмальства к вранью-то не привыкай. Плохому только дай волю - не отвяжется... Я вот, по глупости, в шестнадцать закурил и полвека смолил, как полоумный. И стали ноги у меня неметь да мерзнуть. Ну я и расскажи об этом соседу, а тот в ответ: - это у тебя, как у заядлого курильщика,газовая гангрена развивается и ноги запросто могут оттяпать... Решил я завязать с куревом – так чуть не помер: задыхаться начал и раздуло всего. Старуха моя перепугалась,врача вызвала, а тот и говорит: – Ну, гангрены пока нет, но сосуды от табака сильно пострадали. А бросить не сможете - Ваш организм сидит на никотине...Так что курите, на здоровье, до смерти. Разозлился я на него – какая такая смерть? Сколько бы мне жить не осталось, а все у меня еще впереди. Как выкарабкался, не знаю, а вот живой перед тобой сижу, с ногами и некурящий. Но ведь могло и не обойтись...

И хватит нам тут бобыльничать. Пошли лучше в гости ко мне – бабуся пироги печь затеяла, видно, почуяла, что объявишься. Я ж ей про тебя все рассказывал… Своих-то внучков у нас нет да и деток тоже…

Вечером, лежа в постели, Лешка вдруг вспомнил давнишнюю историю. Тогда в детский сад к нему пришел незнакомый усатый дядька и назвался папой. По голове все гладил и водкой пах, и обещал еще прийти. Лешка ему не поверил, ведь от мамы он давным-давно знал, что папка его – летчик-испытатель, погиб на задании, но для проверки попросил усатого в следующий раз принести солдатиков… Пару дней на прогулках Лешка все смотрел за забор, но дядька не появлялся и солдатиков не нес, и стало понятно, что это был какой-то чужой папа, который просто все перепутал… Мамке о нем тогда рассказывать не захотелось – еще расстроится. Позже, уже в школе, совесть мучить начала – вдруг папка-то не погиб в той катастрофе, а чудом спасся, да память потерял. Ну, как в кино…Носить в одиночку эту тайну было невыносимо и он поделился ею с друзьями. Вот тогда и узнал, что у половины класса папки - геройски погибшие летчики...И значит мама его просто обманула... Вот это тайна и была до сих пор единственной... А теперь к ней еще две прибавились – одна хорошая и одна плохая, а в той плохой еще куча маленьких – одна другой ужаснее…

А как хочется маме про деда рассказать и с нею вместе в гости пойти в тот дом, где бабушка добрая и пирогами пахнет… и фотографии старые в альбомах, и большие напольные часы с тяжелыми гирями, и ковер пушистый на стене – красный с черным, а на нем море и крокодилы, и папоротники. Смотришь на такой ковер, и как будто тебя внутрь затягивает… Бабашка еще посмеялась, мол, лучшего трофея с войны дед привезти не мог, но на ухо Лешке шепнула, что сама частенько к тем крокодилам уходит…

Нет, у них с мамкой дома тоже хорошо, только все обыкновенно. И пироги она не печет – булки из магазина приносит и пирожные по праздникам. И альбом у них только один, а в нем две ее фотки детдомовские, и две студенческие, ну и еще с работы там, да куча его детских, ну и те, где они вместе…

А может, и ей старики бы понравились, и стало бы их уже не двое, а четверо…

Но одна правда потянет за собой вторую, и как не запутаться в них и не сделать маме больно… А может, обойдется?..

Лешка вылез из постели и побрел на кухню. Там мама все еще что-то готовила назавтра и прибиралась.

- Ты что тут так поздно? Не спится?

Лешка собрался с духом, зажмурился, чтобы не было стыдно за плохое, и заговорил, раскрывая секрет за секретом…

- Вот и славно, что все рассказал мне, сынок…Ты знаешь, скольких ошибок в жизни я могла бы избежать, если бы было с кем поделиться…Что до папки твоего - так он жив-здоров - где-то далеко-далеко...Мы ему с тобой не нужными оказались с самого начала...Но, видно, разок его совесть кольнула, если в детский сад заходил. Хоть и пьяным... Я об этом от твоей воспитательницы в тот же день узнала. А вот правду тебе сказать все никак не могла - уж больно ты в его геройскую смерть верил... Прости меня, детка...

Лешка прижался к ней и прошептал:

- Мам, не плачь. Он мне совсем даже не понравился. Мы себе другого - хорошего найдем...

Долго еще сидели в обнимочку на кухне и вспоминали разное, но больше хорошее. И пообещали друг другу не врать и во всем советоваться...

Потом мама попросила Лешку спрятаться за диван, а сама на цыпочках подкралась и заглянула в тайник, и они оба расхохотались…

Чуть-чуть поругала за прогулы, но дело прошлое, и повинную голову меч не сечет.

- Давай так договоримся – если в школу идти не захочешь или проспишь – сообщай мне заранее…

И снова смех.

Лешка, теперь уже с открытыми глазами, взахлеб рассказывал про деда и майский пруд, и жуков. Вот только про купание промолчал – зачем портить маме настроение…

Проснулись поздно, благо день был воскресный, с твердым намерением после обеда навестить Лешкиных стариков.

24.11.2010