Закончив натурную съемку,
Иван вышел к автобусной остановке.
Самый короткий день уходящего года был мягок и тих,
и уже клонился к закату, погружаясь в вязкую дрему.

Падал снег и вместе со снегом маленькая потешная старушка...
Нет, она не падала,
но появилась так внезапно,
будто бы и правда свалилась со снежного облака.

И была она в белой пуховой шали,
завязанной крест-накрест за спиной,
поверх такой же белой синтетической шубейки,
едва достававшей бабушке до середины щуплого бедра.

Из-под шубки выглядывали кривоватые ножки
в белейших мохнатых рейтузах,
заправленных в сомнительной теплоты белые опорочки-угги.

«Крупная снежинка, —
не без улыбки отметил про себя Иван, —
жаль, что при таком освещении
вряд ли получится сделать ее фотопортрет…

Разрумянившаяся на морозе бабка,
притопывая, потолкалась возле навеса,
позадирала укутанную в козий пух головенку,
сделала ручкой, спрятанной в белую варежку,
козырек над глазами, силясь рассмотреть расписание,
но так ничего и не увидела —
остановка погружалась в белую вату
первого после оттепели снегопада.

— Внучок, здесь 412-й останавливается, ай нет
Он аккурат до метро везет!

— Бабушка, я не местный.
Сам жду, не знаю чего, —
ответил начинающий подмерзать фотограф
и, машинально достав из сумки телескопический штатив,
разложил его и сбил снег с таблички.

Под снегом оказалась мутная линза льда…

— Вот беда-то, — пригорюнилась бабушка.
Но Иван стукнул сильнее
и через мгновение тайное «412 А. Конечная»,
осыпавшись звонкими осколками, стало явным.

— Спасибо, мой Ангел...

Тихо ухнув, снег ополз с навеса
и крыльями лег на спину Ивана.

И, в тот же миг, из-за глухой стены снегопада
выскочил выбившийся из расписания автобус.
Но почему-то не остановился,
а лишь с визгом притормозил,
хищно лязгнув створками распахнувшейся двери.

Иван вскочил в нее первым
и протянул было руку,
чтобы помочь белой бабушке
успеть взобраться на подножку.

…но остановка была пуста…

— Товарисч, вы бы крылья на улице оставили,
чай не среди ангелов! — съязвил водила,
явно не желающий оправдываться по поводу того,
что чуть было не проскочил мимо остановки.-
и, переходя на ты, но уже более мирно, добавил
С крыльями-то мог бы и самотеком до метро!
Вжик — и тама!

— Да погода нынче нелетная, —
Иван виновато повел плечами,
освобождаясь от налипшего снега,
но не от сказочного наваждения,
только что пережитого в реальности.

Едва автобус скрылся с глаз,
Инесса Фридриховна, довольная удачным озорством,
выскочила из-за сугроба, стряхнула рукавички,
предусмотрительно пришитые к белым резинкам
и, беззвучно шевеля губами,
начала с хрустом загибать пальцы.
За эту зиму Ангел был уже седьмым.

А рассказывают, будто по осени
другая бабушка проделывала свои хулиганства в чистом поле,
называя встречных парней моим козликом —
это придавало ей ускорение в беге
и лечило от меланхолии, и гиподинамии…