Май! Лес выстрелил ландышами, а дуб у подъезда превратился в соловья. Шесть пятнадцать утра. Я двигаюсь лёгкой трусцой по тропинке лесопарка. Как здорово, что у нас за домом - лесопарк! Ранним утром он совсем безопасен. Безопасен он и поздним вечером, если в него в это время не заходить… На мне кроссовки и легкомысленные короткие штаны. Навстречу бежит молодой парень. Он каждое утро мне тут попадается. Мы киваем другу другу и продолжаем бежать, каждый за своим. Он - чтобы продлить молодость, я - чтобы её вспомнить и почувствовать. И, чёрт побери, чувствую! Я ощущаю себя юной лесной зверицей, гибкой, хищной и сбивающей жертву без промаха. И этот в птичьих звонах лес, и стрелы ландышей, и бегущий по дорожке юноша - всё моё! На это утро я отрекаюсь от кастрюль, утюга и остеохондроза. Вперёд, вперёд, на новый, волшебный, круг бытия! Из-под моих ног красно-жёлтыми брызгами разлетается стайка щеглов. Прочь, на ветки, и - петь! Петь для меня! А я буду слушать и ни о чём не думать. Звери не думают! Кроссовки несут меня дальше. Так, во-он до той берёзы у перекрестья дорожек, а там поворот… Из-за берёзы выходит мужчина с бидончиком, качается и падает на тропу. Я едва успеваю затормозить прямо перед ним. Из отлетевшего в сторону бидончика льётся молоко и перемешивается с соринками. Мужчина тихо охает. Я наклоняюсь к нему.
- Плохо? «Скорую» вызываем?
- Не надо… Бывает… Сейчас пройдёт… Нитроглицерин в кармане…
Даю ему нитроглицерин, кое-как поднимаю и веду к скамейке. Староват, лысоват, мешковат. Усаживаю его и бегу за бидончиком. Жалко молоко, деревенское… Таким возле магазина молочница каждое утро торгует. И к ней всегда очередь… Возвращаюсь к скамейке. На бледно-голубом лице моего неожиданного подопечного понемножку занимается заря. Слава Богу! Я присаживаюсь рядом. Мужчина смотрит куда-то мимо и говорит:
- Это со мной от усталости. Четвёртый год ведь свинью держу и кормлю!
Я удивляюсь.
- Чего же так долго держите, зарезали бы давно!
- Зарезал бы, да ведь посадят!
Я удивляюсь ещё больше. Никогда не слышала, чтобы за заклание собственной свиньи кого-нибудь сажали!
- А у вас частный дом, да?
- Квартира трёхкомнатная… На неё и польстилась, свинья! Говорили мне друзья - не женись на молодой! Не послушался… Прописал… А теперь вот жизни нет - то принеси, то сделай, то купи! А у меня сердце… А ей наплевать. Чем скорее сдохну, тем ей лучше…
Смеяться было неудобно, и я начала кашлять. Я кашляла, кашляла, а мужчина всё смотрел мимо… Я предложила проводить его до дому.
- Нет, не надо… Спасибо вам. Мне уже хорошо. Пойду. Может, молочница ещё не уехала…
Он взял бидончик и ушёл. Я опять побежала по тропинке, только вот майским чудо-зверем себя уже не ощущала. Впрочем, свиньёй тоже…