Дед Серафим обещал внуку Серёжке , приехавшему к нему и бабушке Руфине в деревню на лето, уху сварить прямо на берегу. Гусянка, одноимённая деревне Гусянке лесная речка - совсем мелкая, по пояс не везде глубиной будет. Всё больше - по колено . Ребятишкам покупаться, небольшая запруда есть, и кое-где омуты поглубже встречаются. "Туда рыба любит плавать, - шутил дед, - на таком месте и рыбачить будем". Удочки наладили, червей накопали, легли на сеновале с вечера пораньше, чтобы встать до рассвета и бабушку не тревожить. Клёв на утренней зорьке самый хороший. Но пол-сказки дед перед сном успел рассказать мальчугану, пока сам себя и не убаюкал. Недели Серёжка не живёт в Гусянке, а уже столько их переслушал! Дед с бабушкой недавно в деревне осели. До этого они оба пограничниками были. Охраняли южные рубежи. Солдатские байки Серёжке тоже были обещаны. Позже. Когда постарше станет.
До петухов ещё любимого внучка дед Серафим будил , шершавой мозолистой ладонью ласково вихры ему поглаживал... Встали споро. Прибыли на берег вовремя, до зари. Только наловили рыбы они, всё равно, мало. Весь улов из четырёх маленьких дедовых плотвичек и одной Серёжкиной уклейки пошёл в котелок. Гольцы попадались чаще. Их для кота в небольшую баночку напускали. Уха на свежем воздухе, всё равно, царской показалась. Пока хлебали деревянными ложками, - только такими и не горячо, - дед недосказанную с вечера сказку завёл. Серёжка этого ждал. Начало необычным было. А конец так и просился свой. Дедов же куда интереснее послушать. Но - всё по порядку...
- В далёкие времена, на одиноком острове, посреди океана жило племя златовласов. Волосы их золотом отливали потому, что земля на острове им была не просто богата. Насыщена предельно. Растения из такой земли золочёную влагу пили. С их плодами и попадало золото в организм людям, животным. Железом кровь богата, - почему бы и золоту в теле не быть? Понятно, что в реальности не растворяется золото природное. Но в сказке чего не бывает?! Вдобавок, на этом сказочном острове оно чудом влияло на всё вокруг по-своему. К добру, красоте и свету людей обращало. И лица у островитян были особенные: словно с золотыми песчинками, с солнечными точками по коже. Вроде веснушек. Даже у птиц местных перья на жарком тропическом солнце так и сверкали. Зверьё там не водилось. Насекомые, только, золотистые присутствовали. На птиц златовласы охотились. Опять же , не без золотого чудесного привкуса была эта добытая пища, как и вода из ручья...
Дед посмотрел, не засыпает ли малец, и добавил: "В нашем деревенском источнике водица тоже - знатная. Из-за неё и поселились мы с твоей бабушкой тут . Ладно, слушай дальше... "
- Догадаться не трудно о том, что цены своему золоту люди не ведали. Привычны для них были и стрелы, и копья с золотыми наконечниками, и золотые топоры с плугами, и утварь всякая. Одежду золотыми крючками вязали из травяной пряжи. Даже рыболовные сети из золотой проволоки плели. Правда, не большие. Тяжелы получались. А с копьём на крупных рыб в мелководной лагуне охотиться - любимым занятием было у всех. Впрок не ловили. Воды рыбой были богаты. Круглый год на острове - лето. Жили люди в сверкающих золотыми вкраплениями по стенам и потолкам пещерах. Уют наводили в них, как умели. Хижин не строили. И - вот почему...
" Не догадываешься? - снова отвлёкся от сказки дед. - Тогда ,слушай..."
- Казалось, счастливы все на том острове были. Однако, бушевали часто вокруг него ураганы. Поднимались в такую пору островитяне на склон вулкана, что посреди острова возвышался. Уносили волны с побережья и мелкие постройки, и золотую утварь в океан, которую люди с собой захватить не успевали. Да не велика для златовласов потеря. Больше всего берегли они друг друга. Ребятишек своих - особенно. Мальчиков Огоньками ласково называли, а девчушек Солнышками - того ласковее. Золотые вещи после разгула стихийного снова изготавливались. Выплавлялись из золотых самородков в печках каменках прямо на берегу. И снова жизнь текла своим чередом. Другой островитяне и не ведали. Считали, что существуют на свете только они одни. Только их остров и бескрайний океан. Только бесконечное небо и жаркое Солнце, которому они поклонялись...
"Да, да, Серёжка, Солнышку золотому. Не вулкану же, грозящему, кланяться?" - снова отвлекаясь и отвлекая мальчика от повествования, дед проверял, не дремлет ли малец. Потом продолжал...
- И оно хранило их златое племя , не допускало до расстояния видимости никакие корабли, чтобы злато злом не обернулось. Днём . А ночью Луне наказывало бдительно сторожить любимцев. Но однажды, случилось Солнцу затмение. Да такое долгое, что того бессолнечного и беззащитного для златовласов времени Вулкану ревнивому хватило во всю свою мощь проявиться и отомстить златовласам за то, что не его они в песнях прославляли. Их чувства благодарности за спасение в шторм на своих склонах мало было ему. Люди же понимали, что недоброе у вулкана нутро. Чувствовали - бедой курит. Осторожными быть научились. Во время наводнения только и вынуждены были подниматься на гору. Шли с опаской, молча, чтобы камнепад не случился. До песен ли было. И сбылись опасения. Разбудила беду прилетевшая неведомо откуда гигантская птица...
Припозднилось летнее солнце, но в положенный час спряталось и лучи свои втянуло. Свежо, не жарко стало на вольном воздухе. Видит Серёжка : деда сморило на самом интересном месте. Захрапел. "А дальше? Как теперь спать? - недовольно подумал внук. - Не успел рассказать. На рыбалке пусть досказывает. Эх, дед!" Повернулся Серёжка на бочок в удобно примятой душистой ямке сена и стал в широкое окно на тёмную деревенскую улицу глядеть. Укатанная, белая днём, щебёнчатая дорога синеватой казалась. Амбар из красного кирпича - как земля, коричневым, а трава - фиолетовой. Только дедушкин китайский автомобиль не изменил своему цвету. Серёжка прищуривался, и лунная дорожка, запрыгивая на капот, высвечивала красную блестящую эмаль машины. Вскоре он и ресницы смежил, забыв совсем о том, что сетовал на деда за недосказанную сказку. Глупышек, и не заметил, как дед одеялко лоскутное за его спинкой поправил... Да и куда же денется продолжение сказки? Очередь ему подкатила быстро. Под ушицу очень даже здорово послушать...
Однажды прибило волнами к большой земле золотое корыто златовласов. Нашёл его бедный рыбак. Понял, что некому такую дорогую вещь продать, кроме императора их горной поднебесной страны. Пошёл рыбак к нему. Продать - не продал, а на денежную службу ко двору попал, ухаживать за волшебной мудрой птицей Рэд. Она-то и подсказала императору, что ещё больше разбогатеть он может, если найдётся то место, откуда находка приплыла. Сама и поискать его вызвалась.
Сделалась птица в момент огромной, какой всегда оборачивалась, чтобы в вышине над снежными вершинами попарить, покрасоваться под солнцем, и полетела, раскинув крылья над океаном. Прилетела через время немалое к острову златовласов. По солнечным бликам, как по мореходной карте маршрут читала, кудесница. Палящие солнечные лучи блестящим оперением отражала.
Ужаснулись островитяне, прилетевшей неведомо откуда чудо-птице. Смекнула птица Рэд, в чём дело, и решила их запугать. Дескать, если златовласы будут дань золотом платить императору поднебесному, истинному божеству, властелину Солнца и Луны, чей посланник она, гигантская птица Рэд, то жить будут по-прежнему. А не подчинятся, разбудит она своим криком курящийся вулкан на их острове, им - в погибель.
Не знавали островитяне такой беды. И не жаль им золотом поделиться, да страшно несвободными оказаться. Поняли, что пришло время быть смелыми и, вдобавок, хитрыми, а не только добрыми и осторожными, как раньше. Решили они обмануть птицу Рэд. Одни отвлекли её красивыми золотыми безделицами , другие подкрались сзади, метнули в неё множество копий. Но стряхнула их мощным оперением гигантская птица. Прокричала для устрашения зычно, громогласно. Да перестаралась. Проснулась Луна не вовремя. Бледная, не выспавшаяся. И, сбившись с курса, загородила Солнце. Тут-то и не растерялся Вулкан. Очнулся. Содрогнулась земля, камни посыпались, а золото из жерла огненной рекой потекло. Затряслось следом и океанское дно. Гигантские волны хлынули на остров.
Люди пытались спастись: кто в лодочки успел сесть, кого на стволе по волнам понесло. Только чудо за чудом случалось: никто не погиб. Лишь, разбросало всех по океану. Солнце из тени вышло, всем помогло: всех на плаву сохранило, обогрело, в океанских водах не дало замёрзнуть. Позаботилось, чтобы людей волнами по разным землям выбросило на берег. Все-все поодиночке спаслись. Со своим островом златовласы проститься не успели. Вместе с завистливым вулканом, в пучину погрузилась чудесная родная земля.
В каких только краях ни поселились златовласы. Добрый их нрав, сердце не робкое, осторожность помогали. Да и хитрость со смекалкой часто выручали их на чужбине. Без поддержки сородичей, со своей золотой особенностью каждому прижиться в людях было не просто. Так и повелось: рыжий - бесстыжий... Перебор! Однозначно. Завидуют. Не иначе. Печально, что в единое племя уж - не судьба им было собраться. Но с тех далёких времён в разных народах нет-нет, да и рождаются золотоволосые дети. Самые красивые.
- Самые-самые? Как я, дед? - смеясь заливисто, спросил Серёжка.
- Как ты , как ты, Огонёк.
- А Алёнка, одноклассница, от меня всегда отворачивается. Морщится. Серо-буро-малиновым дразнит. Сама английский всегда у меня списывает.
- Это она блеску волос твоих не выдерживает. Мала ещё. Но шутница - не по годам! И тебе рановато Алёнкам глаза слепить. Вот, помогать по-товарищески в уроках - надо. Молодец!
- А что с птицей Рэд стало, дед?
- Дай припомнить, погоди. .. Решила птица Рэд самую красивую девушку с собой взять, постыдилась пустой возвращаться. Приметила такую, чтоб императору в невесты годилась. Подхватила она златовласку, что на широкой доске спасалась, и понесла в лапах. По пути успокоила красавицу, пообещала счастливой сделать. Так и вышло. Любовь приключилась у неё с императором. Он и простил птицу Рэд за то, что золотоносный остров погубила. Любовь дороже любого золота, внучек. Так-то. В том государстве и поныне все императрицы златовласые, красы неописуемой.
- Какое такое государство? Это же сказка, деда.
- Сказка сказке - рознь. Может, и не сказка вовсе, а легенда. Почти - быль.
- Дедушка, а откуда ты столько незнакомых сказок и легенд знаешь? Каждый вечер новую рассказываешь. И все - про рыжих и золотых! - - забросал вопросами и догадками деда Серафима Серёжка, когда тот закончил рассказывать и стал засыпать землёй костерок . - Наверно, зимой на печке сочиняешь?
- Думаешь, зимой в деревне делать нечего, кроме как на печи лежать? Вовсе нет, Серёжка. Приезжай в зимние каникулы, увидишь. Мы с бабушкой Руфиной очень рады будем. На лыжах с тобой по лесу походим, понаблюдаем за зимой. Белки среди снегов - рыжее рыжего. Повезёт, лису выследим... Скажешь тоже: сочиняю. Отвечу я тебе так: сказки мне , мальцу когда-то, мой дед рассказывал, а он от своего деда слышал.
- А тому деду его дед рассказывал, да ? Так народные сказки из поколения в поколение передавались. Мы проходили по литературе. Но твои я ни разу нигде не слышал.
- Эти - особенные. Только для своих, для рыжих говорятся... Пойду-ка я , пока гуси на речку не прилетели, на судаков поохочусь. Бабушка наша обидится, коли без рыбы явимся. А и застыдит тоже. Очень она рыбку крупную любит чистить. Мелкую, говорит, не сподручно.
- Какие судаки в нашей Гусянке, дед? Смеёшься?- потягиваясь, сказал Серёжка. Уже давно рассвело, и ему очень хотелось спать.
- Я - быстро, - сказав так, дед поспешил топориком срубить молодую крепкую осинку. Заострил ловко, сбил веточки и с подобием копья шагнул в речку, тут же провалившись по пояс в воду. Смешно было Серёжке смотреть, как он охал и тоже смеялся сам над собой. Но, вот, дед выбрался на отмель и , метнув копьё, попал в огромного судака.
- Дед!!! Это невозможно! Ты колдуешь, что ли?
- Нет, внучек, не колдую. Охочусь! Хочешь попробовать так же? Подплывай сюда не бойся, - подозвал он внучка.
- Воды не боюсь. Гусей боюсь. Вон уже слышно их. Проснулись. Прилетят вот-вот. Гогочут на всю деревню. Клеваться станут, если помешаем им плавать.
- А копьё у нас на что? Держи крепче. Махнёшь на них, и отлетят. Целься перед собой прямо: рыба плывёт!
- Я не вижу ни одной рыбы, дед.
- Видеть не обязательно. Главное - желать и знать, что рыбы есть. А они есть. Я тебе продемонстрировал. Не сомневайся, там они, много...
Серёжка метнул красиво, как дед, стараясь, хотя бы, воткнуть копьё в песчаное дно . На большее он и не рассчитывал. Сам же пошутил:
- Сейчас сома поймаю!
Однако рыба попалась! Крупная! Сом! Удивлению не было предела. Что ни метнёт копьё Серёжка, то попадает. А главное, рыба , как по заказу, проплывала именно та , которую вспоминал. Щуку вспомнил, окуня, ещё сазана, леща, карася. Вспомнил бы другие названия рыб, и они бы, наверное, попались. Чудеса!
Наловили два ведра рыбы. Прилетевших вскоре гусей пошугали, пошалили. Вернулись довольные. Бабушка Руфина , встречая, заулыбалась. Такой красавицей показалась Серёжке ! Совсем молодой. Рыжие прядки волос среди седины, словно, горят.
- Опять разных рыб наманил, чародей ты мой, Рыжик, - смеялась и ласково трепала деда за курчавую бородку бабушка Руфина.
-Бабушка, разве дед тоже рыжий был, пока не поседел? Я его рыжим не помню.
- А то! И догадаться не мудрено. Лицо-то до сих пор в веснушках. Словно через решето смотрит. Да идите поспите на сеновале, рыболовы мои. Молочка попейте, если проголодались. Или своею ухой сыты?
Дед не пошёл спать, на стариковскую бессонницу сослался. Стал бабушке помогать рыбу чистить. А Серёжка побежал. В душистом сене заснул мгновенно, как в перину пуховую провалился...
Проснулся Серёжка от гогота гусей. Бабушка Руфина прутиком их на берег выгоняла. А дед Серафим уж с речки идёт и кукан в руках держит. На нём ерши и окуньки чешуёй поблёскивают. Голос у деда Серафима - лукавый, но ласковый для внука, как всегда:
- Проспал, Серёжка, ты рыбалку-то. Я будил, будил тебя до свету. Не добудился. Да ты, мой золотой Огонёк, не серчай. Поспать тоже - важно. Ничего. Завтра поутру сходим обязательно. Я там на омуте прикормил рыбок. Клёв будет. И ушицу рыбацкую научу тебя варить. Прямо на берегу. Сказку тебе вчерашнюю перед сном доскажу о златовласах и птице Хон.
- О птице Хон? Ты о такой не упоминал вчера,- сначала с недоумением высказался Серёжка. Потом решил, что так даже интереснее.
- Послушаю, чем кончится твоя сказка, - хитро щурясь и улыбаясь, ответил Серёжка. А про себя подумал: "Посмотрим, чья сказка лучше окажется. А заодно и - кто больше рыбы наловит". - Он твёрдо решил с дедом потягаться и больше не просыпать рыбалку.
Серафим - пламенный (евр.).
Руфина - рыжеватая (греч.).
Сергей- высокочтимый, ясный(лат.).
Red - красный (англ.).
hong se - (хон со) - красный цвет (китайск.).