Как-то незаметно для окружающих поселилась эта троица в полуразвалившемся домике на окраине городка Нукина. Вели себя тихо, никого не беспокоили.
Этих троих молодых парней объединяло прошлое. Общее прошлое в колонии. Когда-то, будучи малолетками, попали они за решетку по глупости. А выйдя на волю, не озлобились, не опустили рук. И хотя никто не ждал бывших детдомовцев на свободе, уцепились за жизнь зубами, и решили, что не пропадут, и не дадут пропасть друг другу.
Один из них, Олег, получил в колонии профессию водителя, другой, Максим, был по строительной части, а чернявенький, худющий Саша, производивший впечатление доходяги, работал там в подсобном хозяйстве.
На работу Олег с Максимом устроились без проблем, специальности их были для Нукина дефицитными. А вот Саша, с рождения маявшийся сердцем, не приглянулся никому из работодателей. Так и досталась ему роль домохозяйки: кашеварить на троих, да потихоньку на огороде ковыряться, благо было это для него самым любимым делом.
На дворе стояла весна. Олег с Максимом целыми днями работали. Саша, выполнив несложные поварские обязанности, копал огород под картошку, но сердце напоминало о себе, заставляя присаживаться и отдыхать. В такие минуты Саша любил смотреть в небо и думать. Он уже понял, что не задержится надолго на белом свете, но не был за это в обиде на бога. И взгляд его пронзительных черных глаз был не то, чтобы печален, а удивительно спокоен.
Вот и сейчас, сидя на крылечке, он с тихой радостью вспоминал, что было накануне. Как ходил на рынок за овощами, как очень недорого купил картошки у одной доброй старушки, которая, видимо, пожалела его за худобу, дешево отдала товар, да и взвесила с походом.
Тепло этого воспоминания разлилось по груди, и сердце отпустило. «Пора просить друзей привезти пару ящиков картофеля на посадку», подумал он.
И в один из следующих дней ребята вернулись еще засветло. Вышедший встречать их Саша заглянул в кузов ГАЗели:
- Про картошку-то забыли!
- Да ты смотри лучше, привезли тебе работу! 2 ящика! – откликнулись Олег и Максим.
- Доски и цемент, что купили на ремонт дома, мы разгрузим, а уж ты свою картоху сам таскай!
С первым ящиком Саша справился с энтузиазмом. А со вторым, скрипнув зубами, осел на землю. И тут же услышал жалостливый женский вскрик!
Это была та добрая женщина. Она возвращалась с торговли домой, в свою деревню на телеге.
Увидев оседающего Сашу, нет, даже до того, она вскрикнула. Сначала от радости, что нашла этого мальчика, которого упустила на рынке, а потом от тревоги, почему он падает.
Помогая ему встать, она говорила: - «ну что же ты так неосторожно, поспешил что ли, оступился?»
Саша молчал, незачем расстраивать старушку. Он только смотрел ей в глаза, рассматривал старое, казавшееся таким родным лицо с удовольствием, спокойно и ласково.
Она продолжала что-то говорить и причитать. А он слушал и не слышал ее, слышал и не понимал, а просто пошел с ней туда, куда она повела его за руку. Так они сели в повозку и лошадь тихо пошла.
Выбежавшие из дома на вскрик друзья Саши недоуменно наблюдали за происходившим, не решаясь вмешаться. Какое-то время они провожали телегу, но потом отстали.
А старушка все говорила и говорила. Как хорошо, что она нашла его, что живут они с дедом вдвоем, не дал бог детей. Теперь старые совсем стали, жить осталось недолго, а вот увидела Сашу тогда, на рынке, и как родного полюбила сразу, а он так быстро ушел, что не успела его остановить. Так горевала, что, может, не найдет его снова, но есть бог на свете - нашла. И теперь везет его домой, и будут они жить вместе:
- И хозяйство у нас крепкое, да сколько нам старикам надо? Все тебе оставим, только будь рядом, родной ты мой мальчик!
Старое, морщинистое лицо ее, нескладное, с крупным длинным носом, казалось Саше таким родным, таким красивым. Слова ее ласкали душу, разливаясь тихим теплом внутри, даря неведомое до этого блаженство. Он ни за что не расскажет ей о своем недужье. Он будет рядом, сколько сможет, и будет любить, да - да , любить и почитать ее и ее мужа изо всех сил.
Ничего и никого не видели они вокруг, наслаждаясь друг другом.
И удивительно было видеть прохожим с какой любовью глядела старушка на парня, и каким счастьем светилось в ответ его лицо.