На рассвете

О чём шепталось море на рассвете
С прибрежной тиной, приласкав песок?
Быть может о кончающемся лете?
(о нём так жалостно стонал лесок).

А может быть у дальнего причала,
Где лодки остаются на ночлег,
Сегодня чья-то исповедь кричала
О боли, что выносит человек?

Не знаю, что служило им причиной
Не спать, но под прибрежный благовест,
Мне рисовал любимого мужчину
Бессонный ветер на холсте небес.

февраль 2010

Вечер ожиданий...

На бархат ожиданий пали капли
Заворожённых отблесков бокалов.
Хрусталь вино покачивал лукаво,
Об осторожности заботясь вряд ли.

И сблизившись на кракое мгновенье,
Пригубив звона песни  хрусталёвой,
Один бокал был выпит изумленьем,
Другой - необъяснимой мукой зова.

И затаилось жаркое дыханье,
Не смея взять решимость в одолженье
У тайны, что  играла меж руками,
Хранящими в бокалах отраженья.

Переживёт сердечко

Переживёт сердечко боль обидных слов
И тело корчиться не вечно будет в муке.
За полуматовое памяти стекло
Уйдут когда-то сожаленья о разлуке.

И только капля на щеке оставит след,
Да, может быть ещё сомкнутся жёстче губы,
Когда по сердцу полоснёт жестоко "НЕТ"...
Но эта тайна будет личною сугубо.

И, лишь бессонница останется верна
Попыткам вычеркнуть из жизни ожиданья.
Да, может быть ещё печальная луна
Со взором вымученным выйдет на свиданье.

И, если время в забытьё не убежит,
Связав узлом воспоминания и волю,
То к жизни новой не допустит больше лжи
Пора любви, освобождённая от боли.

Остался, лишь я

Ты уходила по меточкам боли,
Нежность мою разметав по углам.
Воля моя обратилась неволей,
Пылью покрывшею скопленный хлам.

Прежний очаг в паутине забвенья
Не принимает набегов огня...
Я сам себе, как нельзя откровенней,
Нынче признаюсь: нет больше меня.

Тело - моё... и душа, вроде, тоже,
Только пошарпан никчемностью вид.
Я для себя непригляден, похоже...
Зол, неуживчив, угрюм и небрит.

Как же так вышло у нас... непонятно:
Кто обвиняемый - кто здесь судья?
Тайно сбежала Любовь, вероятно...
Вместе с тобою... остался, лишь я.

Солги

Все правды опускаются к земле
Тяжёлым ощущением потери.
Оставь на лёгком вымысла крыле
Предощущение... ему я верю.

Реальностью царапая нутро
Вползают в души горечь и обиды...
Солги... коль правды сеют недобро...
Моя душа не разумом укрыта...

Оставь у края лишней суеты
Попытки разобраться в тайне чувства.
Есть я... и, рядом, если хочешь, ты...
Предощущение... и тайны сгусток...

ИГРА...

Звучит непонятною музыкой слаженность каверз
Закрученных тайных спиралей любовных томлений.
Кому-то никак не расстаться с мученьями, каясь
В прошедшем. О нём же, потерей, тая сожаленья.

Игра в две руки на панели расстроенных клавиш...
Какая забавная блажь построений гармоний.
И так необычно, и так безалаберно. Знаешь?
А это, пожалуй, начало любых какофоний.

А разве кому-то пришлось прогибаться под плетью?
Не знаю, не помню, чтоб нас заставляло хоть что-то
Во многих веках и во многих ушедших столетьях
Опутывать волю свою этой странной заботой.

И что-то, не сладившись, канет в проклятия бездну.
И где-то порвутся в натянутой гордости струны.
Но парою нот проникая в любовь - неизвестность
Откроет в прочтенье загадок сердечные руны.

Ах, Купавушка...

Ах, Купавушка... да не мучь себя...
Всё отвалится, что не сладится...
Ты дыши за жизнь каждый день любя...
Ночь люби за тёмное платице...
Всё оплачено...всё просчитано...
Коль тебе дано - значит выдержишь.
Не отдай слезам глазок выцветших -
Их печалью множество видано.
Ах, Купавушка... не уйти отсель
Без потерь да ран... так уж велено
Человечьему роду-племени...
Для тебя поёт сладкозвучный Лель...
Ты услышь его... улыбнись себе -
Никому то ты не обязана
Быть с бедой навеки повязанной,
Заливаясь слёзной рекой в мольбе.
Ах, Купавушка, боль сердечная
Лишь тому дана, в ком душа жива.
На пожарищах не растёт трава -
Не спали о зло душу вечную...
У добра крыльцо безотказное...
Да у злобы когти наточены...
В жизни многое опорочено...
Да живут то люди по разному...

Мне жаль, что я не полюбила Вас

Мне жаль, что я не полюбила Вас:
Вы так подходите моим желаньям...
Ах, как я жажду жаркого признанья...
Увы... не ваших губ... не Ваших глаз.

Какая упоительная боль:
И горько сладкий привкус ожиданий
Смешавшись со слезинкою на длани
Желаннее для сердца всех неволь.

А Вы, мой друг, мне ближе всех иных:
Мы разделили с Вами эту муку.
Но я могу назвать Вас только другом...
Увы... и в этом нет моей вины.

Я не знаю зачем

Я не знаю зачем эта жизнь оставляет мишени
На пустынных дорогах ушедшего в небытиё.
Чертит круг "невозможностей" прошлых потерь отражене
Оставляя пометку, что это наследье моё.

Выдыхаю в пространство мороку мучений из мыслей,
В сигаретном дыму растворив недосказанность слов.
И загадочно знаки туманных посланий повисли
Над несущейся мимо волной равнодушных голов.

Из окна тротуары глядятся, как подиум судеб...
У прохожих не выспросишь тайн, не попросишь совет...
Я не знаю что даже сегодня со мной ещё будет,
А на завтра каких то прогнозов тем более нет.

Пахнет воздух бессонницей, сдобренной привкусом кофе.
То ли осень блажит беспокойством, толь хнычет зима.
Сердце борется с кровопотерею, как на Голгофе...
И защиты не может найти в кулуарах ума.

МАТЬ

У волчьего племени волчьи законы в чести:
Не падать в бессилье от страха, не быть подневольным.
И даже щенку предначертано гордо нести
Свою урождённую волчью судьбину достойно.

С рожденья выкармливая малыша молоком,
Вылизывая, защищая, и грея в морозы,
Волчица была на готове звериным прыжком
Клыки предоставить при даже малейшей угрозе.

Любила волчонка не меньше, чем всякая мать.
Учила быть сильным и смелым(в душе замирая).
Учила, как выжить, учила и как умирать,
Ни гордого сердца, ни чести о стыд не мараря.

"Шакалу - шакалово, Ты не подумай, сынок,
Что я для тебя не смогла бы пожертвовать могим.
Но видеть тебя пресмыкающимся возле ног,
Да чьих бы то ни было, хуже, чем видеть убогим.

И как бы твоя не сложилась и жизнь и судьба,
Ты, сын, не покроешь позором достойную стаю.
Врага уважай, только труса не смей и раба...
Будь волком во всём.Ты сумеешь, сынок. Я-то знаю!".

февраль 2010

Главное

Осень скулит...негодница,
Будто больной щенок...
Мысли в сомненьях возятся
Возле желаний ног.

Время исторгнет лишнее...
В общем-то, как всегда.
Кажутся капли  вишнями...
Кровь - это ерунда.

Главное, чтоб над битою
Жизнью поверх голов,
Сердце моё открытое
Чувствовало любовь.

Хочешь знать?

Хочешь знать, как дышат страсти,
Как волнуется душа,
Как послушно сердце власти
Чувства, ложью не греша?

Хочешь видеть мир прекрасным,
В дождь,иль град под фонарём,
Счастье - гостем безотказным,
Ночь - царицей, День - царём?

Хочешь крылья за спиною
Ощутить, как божий дар,
Оправдать надежды Ноя
На избранье главных пар?

Полюби? Бесстрашно, смело!
Губы, руки и глаза
Преващают так умело
Жизнь влюблённых в чудеса.

Даже в безответной муке,
Чувства очень глубоки.
Дай Любви без страха руки,
И желанья береги.

История, живущая в веках

История, живущая в веках,
Как опыт ритуального венчанья:
Он и Она, да откровенный взмах
Крыла волнений, дар природы тайный.

Бредовых обещаний океан
Прорвавшийся в нескромность ожиданий,
На волны поднял с лёгкостью обман,
Притянутый к желаньям на аркане.

И в чёрный фрак оделись небеса,
Брильянты звёзд рассыпав, будто выкуп,
И ветер по пробору в волосах
Водил в волненье тайною великой.

Прикрыла дрёма стрелки на часах,
Остановилось в ожиданье время:
Дыханье с губ, горящие глаза...
И опыт предыдущих поколений.

Тихо...

Тихо... Прислушайся... Ночь на дворе...
Слышишь, она оперлась на калитку?
Что там загадкой мерцает в окне?
А... Это неба ночного улыбка.

Знает оно, что приблизился час -
Самого дивного чуда - отрады:
Ровным дыханьем баюкает нас
Тихое счастье... А что ещё надо?

Небо о солнечном грезит луче,
Лунного света дары принимая...
Я на любимом надёжном плече
Слушаю сказки ночные, мечтая...