Тьма окутала землю ровно в двадцать два двадцать пять. И не стало дня на земле. Не осталось ничего, что еще только что придавало смысл этим серым абрисам домов, подсвеченных фиолетовыми фонарями, желтым шкурам дорог и суковатым паутинам черно-красных деревьев. Все утонуло во мраке...

Ночь уродливо исковеркала тени, цвета, ощущения. Реальность превратилась в космическое нагромождение хаотично перевернутых плоскостей, в театр изломанных линий, в мир неэвклидовой геометрии. И, казалось, время, как уставшая лошадь, остановилось навеки и уже нипочем не тронется с места, сколь ни проси ее или не бей...

Блеск дождевых луж таил в себе расплавленный свинец. Прутья забора сделались бамбуковой рощей, а туши грязных машин во дворе - огромными мешками с овечьей шерстью. Старый дом с полуколоннами и лепниной разевал пасть своей круглой арки и, щелкая зубами покореженных ворот, отдувался и пыхтел от злости своих жителей, потея жирными каплями дождя, тупо колошматящими по жести карнизов.

Темень убила день. Она принесла страхи и разочарования, приблизила конец всему живому и улеглась большой черной кошкой прямо на бульвар, примяв старые липы, редкие скамейки и унылых ворон, весело гадивших на все это днем. И никто не смел спорить с тьмой и никто не был в силах ее победить. Разве что, приспособиться и жить по иным, нежели днем, правилам? Верно. Разве что, приспособиться....

Вот кто-то пригнувшись шуршит по мелкой дождевой взвеси пустой улицы. Он боится. Этот страх виден издалека. В его походке, положении рук, наклоне головы. В запахе, наконец... Хотя, какой к черту запах - до него метров триста? Ну, хорошо, значит флюиды, волны, движение воздуха вокруг, давление эфирного тела. Кому нужно его эфирное тело, кому нужна его, пропитанная страхом, тушка? А ведь кому-то нужно...

Человек идет по ночи. Куда и зачем он идет? Кто-то его ждет, кто-то улыбнется его приходу, снимет с него мокрую одежду и подаст полотенце, чтоб высушить волосы? И приготовит ему горячий чай, и будет сидеть рядом, глядя, как он шумно и вкусно его пьет? А потом этот кто-то расскажет ему о том, как прошел ее день, как соседка Марго ругалась со своей свекровью, как сука-начальник опять приставал и салил своими поросячьими глазками ее красивые ноги. А он будет смотреть на эти красивые ноги и тихо радоваться от того, что они рядом и никуда не надо идти - ни в эту страшную ночь, ни во вчерашний день....

Или нет у него никого и ничего? Тогда чего он боится? Ведь одиночество приносит освобождение. Нет пут, обязанностей, сомнений и вины. И не все ли равно, что ночь, что день? Хотя, - нет, не все равно. Ночью ведь надо как-то уснуть, ибо, если этого не удается, к тебе приходят все страхи мира под руку с виной и даже вино не способно эту вину убить.

Когда человеку нечего бояться - он все равно боится. Он боится своего страха.

Он не трус. Просто много думает. Вот и все. Причем думает о вещах совершенно лишних, о том что должен изменить и, вообще, сделать... Но не может. Думает о том, чего не может быть. Думает, думает... Не спит. Потом идет курить на кухню. Там сидит в темноте и опять думает. А зачем? Не знает. Но думает. Снова ложится и снова думает. И чем больше думает, тем больше боится.

Все! Заколдованный круг. Ночью надо спать. Спать, спать, спать...

Но только начинает приходить теплое онемение и поеживание...Бац!

- А я машину-то запер? Бля, завтра, Ивановне надо сказать, чтобы за аренду пока не платила и щиты рекламные надо бы снять. Один хер, никакого толку, только денег перевод. А чего дочка про отпуск, да про Турцию намекала? Денег опять надо дать... Да что ж я вам их кую, что ли! Кстати, жене еще надо, этюдник купить...Пусть красит, художница... Я то вот не умею...

Да-а... Ты еще себя меценатом, бля, назови. Манию величия скоро словишь. Только и слышу: пригожий, да хороший, да кормилец, да поилец... А кто посторонний, говорят, совсем ты брат седой, да старый... Тьфу! А может пойти и е*нуть грамм сто?

И идет человек опять на кухню. Неожиданный свет из окна терзает ночь. Она недовольна. Ухает сатанинскими кошачьими криками, пугает шелестом колес запоздалых такси и дальними гудками поездов...Свет резко гаснет. Страшно.

Чтобы не бояться тьмы, надо к ней привыкнуть. Надо слушать каждый скрип подъездных дверей, каждый шорох листьев, поеживание ворон на тяжелых ветках лип... Надо слышать черное небо, луну и движение спутников по орбите, зов обеих Медведиц и свист падающих леонидов...

И тогда ее можно полюбить. Полюбить так, как любит ее молодой патрульный, беременный романтикой и жаждой геройских поступков, так как любит ее уползающий за языком разведчик, так как любит ее магазинный вор, так как любят ее влюбленные, что устав от собственного счастья, пялятся в небо, считая звезды...

Ведь если отбросить все страхи - ночь прекрасна. Нет людей - раз. Нет машин- два. Ты сам по себе - три. Каждый кто не спит, в сущности, брат тому кто бодрствует. Ведь нас так мало остается на свете. Все умерли. Временно, но умерли. А мы - живы.

Фантастика. Мир без людей. Города стоят нетронутые, дома, заводы, магазины и мельницы...А людей нет. Они настолько доверчивы, что даже бросают свою дорогие машины во дворах, убежденные, что весь мир спит и ничего не случится. И самое странное, чаще всего ничего и не случается. Странное время. Время замирения. Человек спит и думает, что со ним спит весь мир... Потому что так положено.

А ты - тот, который не спит? Ты - властелин всего сонного мира. Этого города полного богатств, этих тучных нив и огородов, лесов, рек и морей. Потому что, никого нет. Потому что, так правильно. Неправилен только ты. И твоя неправильность тебя возвышает над остальными.

Если бы ночь продолжалась вечно...Если бы не наступал новый день - такой же бессмысленный как все остальные! Как вся прожитая жизнь, мерно текущая к своему концу и более ни на что не способная.

Каждый прожитый человеком день превращается в ночь. Каждая человеческая жизнь - в смерть. Каждая Галактика - в черную дыру. И так без конца. Тогда почему день хорош, а ночь плоха? Только потому, что ты просыпаешься утром и снова куда-то бежишь, чтобы вечером упасть, устав от беготни, в постель? Чтобы мечтать каждый день поспать будущей ночью? Так чему ты так радуешься каждое утро, спрашивается?

А если вдруг приходит бессонница, и мы не спим, то почему мы страдаем? Ну! Что же вы? Продолжайте бегать, как днем, радуйтесь! Видимо, сил еще полно. Чего ж вы пялитесь в темный потолок и жрете себя ненужными мыслями?

Да спите, уже...

Тьма не для вас. Вам страшно ночью. Вы опоздали учиться ее любить и никогда не привыкнете к темноте. Даже там, куда мы все попадем, в конце концов, вы хотите света и попы пугают вас темнотой... А что в ней плохого?

Космос темен, но он и есть тот самый бог, что дал и свет и тепло. И любящие ночь всегда немного к нему ближе. Ведь чтобы любить по настоящему солнце, надо не бояться любить и черный свод бездонного неба.

И тогда все перестанет быть плоским и сделается выпуклым и объемным. И тогда мы проживем не одну, а целых две жизни, ухватив хотя бы кусочек ее смысла, который так напрасно и безнадежно ищем при свете дня.