«У всякой везухи есть свои недостатки»

«У всякой везухи есть свои недостатки» – рассуждал Колян, грустно колдуя над ведром свежей рыбы. А грустить было чего. В то время, когда его женщины резвились в бассейне, Колян был обречён чистить рыбу к вечерней ухе под тусклым фонарём на столбе около палаток в кемпе на острове Ларго во Флориде. Сегодня вечерний клёв удался на редкость удачным. Мангровый окунь клевал, как сумасшедший. Так что Колян, его жена Люда и подруга жены Любаша еле успевали сажать на крючки отчаянно сопротивлявшихся креветок и снимать со снасти жадных хищников. А под конец дня и внучка Сонька Золотая Ручка притащила большую рыбу-попугая. Из подводного ружья застрелила. Красивая рыба, клюв, как у птицы, и вкусная на редкость. Теперь уставшие от восторгов бабы отдыхают, а Коляна приговорили чистить рыбу.

Колян с семейством прикатил вчера на остров Ларго отдохнуть от трудов праведных, посмотреть знаменитый на весь континент праздничный салют, понырять с подводным ружьишком, пофотографировать кораллы и всякую тропическую живность на них. Ну и водочки попить под уху. Как без этого. Поставили палатки, приготовили ужин, посмотрели салют в честь праздника независимости Америки и улеглись спать. Выспались кое-как – ночь была душной, С утра загрузили на катер ласты, маски, дыхательные трубки, пиво и себя грешных, чтобы добраться с комфортом к рифам. Поныряли удачно, даже зелёную мурену сфотографировали. Огромная такая, метра два длиной и с ногу толщиной. Вру? Может и вру. А кто из рыбаков не врёт? Вернулись к палаткам передохнуть, а ближе к вечеру пошли на пристань рыбку половить. Клевала на креветку, как зверь. Да и на пустой крючок с пёрышком зарилась.

Короче, когда солнышко свалило за горизонт, оказался Колян один на один с ведром рыбы под фонарным столбом. Холодильника под рукой не оказалось, а оставлять рыбу в ведре до утра – великий грех. Протухнуть может. И если льдом засыпать, так тоже не фонтан. Свежесть уже будет не та. Мухи под фонарь к добыче слетелись со всех окрестностей, но Колян залил рыбу водой, ведро с очистками тоже, а себя побрызгал спреем от насекомыз. Мухи и угомонились. Чешую с рыбы Колян драл пробкой от пива. Кто это придумал, науке не известно, но явно был не дурак. Патентованные ножи для чистки рыбы явно уступали пивной пробке. Работа двигалась, жара к вечеру спала, размышлять о жизни никто не мешал, и думать было о чём.

Помнится, как в девяностых банда Фашиста отжимала Андреевский рынок у Лысого. Сколько ребят полегло! А в результате рынок забрал под себя Чех. Правда, его потом менты на счётчик поставили. Свалил Колян в Америку вовремя и семью вывез. Его господь большим умом не наградил (на хрена такому здоровому много ума), зато мудростью компенсировал. И, слава богу! Маленький домик во Флориде лучше, чем шикарный памятник в Херсоне, (прости господи древних греков за такое нечестивое название). С годами, Колян даже стал забывать по каким статьям в колониях чалился.

А вот, наконец, и бабы из бассейна явились. Правда, внучку где-то потеряли, видно выгнать из воды не сумели. Та ещё русалка растёт. Устроились женщины за столом с бутылкой охлаждённого вина и свечкой в хрустально стакане, пышные и чистые, как льдинки. Коляну такие нравились, есть за что подержаться. А они, понимаешь ли, вино по двадцать долларов за бутылку через соломинки потягивают, и на Коляна ноль внимания. Сидит себе кто-то под фонарём и пусть сидит. Высосали дамы по полстакана и принялись судачить о жизни. Коляну ихнее чириканье о том кто, с кем, когда и как, думать и рыбу чистить вроде не мешало, но потом пошли такие воспоминания из лихой учительской жизни, что охренеть можно.

– Был у меня в первом классе мальчишечка, – рассказывает Людмила, – тихий такой. Мухи не обидит. Так вот, он однажды на уроке себе письку узелком завязал, испугался, бедняга, рыдает жалостливо – сердце на части рвёт! Пришлось скорую вызывать.

– Это что, – хмыкнула Любаша. – Пошли мы как-то в поход всем классом. Парень рыболовные крючки в туалетную бумагу завернул и в карманчик палатки положил. Сосед эту бумагу стырил и использовал по прямому назначению. А до ближайшего посёлки по горам километров двадцать. Не дотащить на руках. Пришлось мне самой ему из задницы крючки выковыривать. Без наркоза.

Н-да! Подумалось Коляну. Жизнь учителей - не сахар. Вертухаи отдыхают. А у дам уже тема другая. О своём, о женском. Ах, оргазм! Ох, оргазм! Ух, оргазм! Попробовать разок и можно умереть! Не встречались с оргазмом, что ли? Или не знали, что это он? Мне бы их заботы, - подумал Колян, но тут такие подробности из личной жизни пошли, что не вытерпел болезный и решился напомнить о себе:

– Людмила! У меня пробка куда-то потерялась. Принеси бутылку пива.

Жена открыла кулер и запричитала:

– Седьмую бутылку уже оприходовал, паразит! И водки грамм триста вылакал! Почки посадишь. Не дам больше!

А себе и подруге налила ещё по стакану красного.

Вздохнул тяжело Колян, порыскал рукой в ведре с очистками, надыбал в тусклом свете фонаря потерянную было пробку и чистит себе дальше. Грустит.

Одно хорошо, что бабы не требуют сегодня филе с рыбы снимать. Меньше работы, да и мясо у косточки не в пример вкуснее. Тут внучка Сонька прибежала и пристроилась рядом помогать рыбу чистить. У неё это ловко получается. Быстрая на работу девица растёт.

– Слышь, дед, почему мне бабушка не разрешает с моста в воду прыгать? Местные ребята прыгают.

– Так они явно старше, чем некоторые, – возразил Колян, – и течение там сильное. Тревожится за тебя бабка. А вдруг и вправду прыгнешь. Дури в тебе немеряно.

– И ты тоже боишься?– спросила деда бедовая внучка.

– Конечно, – буркнул Колян, споласкивая очищенную тушку окуня в воде. – Только я другого боюсь. Вдруг струсишь и не прыгнешь.