Этим летом волей случая я оказался в небольшом приморском городке N. Необходимо было закончить серию миниатюр для заказчика. В поисках натуры пришлось объехать почти все побережье, однако найти то, что хотелось, не выходило. Все окружающее было заражено цивилизацией. Постоянно в поле зрения влезало что-то дикое, несуразное - то дергающиеся неоновые буквы, то трехметровый плакат, на котором вульгарная красотка с хищным ртом вампирши и кроваво-красными ногтями гордо демонстрировала очередную потребительскую мечту.

Разумеется, были и дикие уголки - по крайней мере, казались такими, если не подходить ближе. Бумажные пакеты, бутылки и жестянки, хрустящий под ногами целлофан.… Ветер швырял в лицо обрывки полиэтилена и пах жареной картошкой. Я уже было отчаялся, пока мне не рассказали про этот тихий рыбацкий городок. Чтобы попасть туда, пришлось сделать порядочный крюк, но я об этом не пожалел.

Городок появился неожиданно, из-за очередного крутого поворота, водопадом аккуратных домов, черепичных крыш, улочек, тонущих в зелени, сбегающих с горы прямо в теплые лазоревые ладони моря. Голова немного кружилась - от серпантина дороги, от чистого, пьянящего ветра. Владелец старого облезлого грузовичка, который взялся подвезти меня, показал, в каком направлении искать гостиницу и высадил у развилки: ему нужно было ехать дальше, в виноградники. Большую часть вещей я оставил в кузове - красть там особо нечего, а расплатиться с водителем мы договорились после полудня, когда он вернется в город и вернет мне пожитки.

Солнце умывалось прозрачной морской водой, дорожная пыль еще не проснулась после ночи, воздух был чист и ноги сами несли меня вперед. Вдоль дороги росли пышные, раскидистые деревья, названия которых я не знал; их кружевная тень дарила прохладу. За очередным поворотом взору открылся стоящий поодаль старинный особняк. Времени у меня было достаточно, а красота особняка заслуживала отдельного внимания.

Резные ворота были густо увиты плющом. Тот же плющ оплел большую часть стен дома, витой аркой раскинулся над входной дверью. Лужайка заросла изумрудной, давно не стриженой травой. Растрепанные деревья в саду с грустью вспоминали о заботливых руках садовника. Фонтан перед домом почти пересох, из небольшой мраморной чаши стекали тонкие струйки ручейков в нижнюю, большую. Возможно, когда-то в ней резвились золотые рыбки, а из фонтана била вверх прозрачная говорливая струя… но если это и было, то очень давно.

В целом, особняк довольно неплохо сохранился. Меня посетило странное ощущение: казалось, что за воротами жизнь замерла, словно в волшебной сказке о принцессе, уколовшейся веретеном. Полюбовавшись еще немного, я с сожалением оторвался от ворот и двинулся дальше. Вскоре проселочную дорогу сменила другая: широкая, мощеная булыжником; я шагал по городским улицам, с наслаждением впитывая звуки и запахи начавшегося дня. Аромат кофе тонул в ярком, свежем запахе роз, охапками сложенных на телеге у цветочной лавки. Ветер доносил гудки машин и катеров из гавани.

Гостиницу удалось найти довольно быстро. Добротное трехэтажное здание порадовало наличием свободных уютных номеров и ресторана. Полусонный портье проводил меня в номер и тут же удалился, проигнорировав чаевые. Этот городок нравился мне все больше и больше. С трудом дождавшись полудня, я получил, наконец, свои вещи, закинул их в номер и бросился бродить по мощеным улочкам. Заходил в магазинчики и лавочки, болтался по рыбному рынку, удивляясь огромному разнообразию рыбы и прочих морских гадов, выловленных сегодняшней ночью. В местный музей попасть не удалось: массивные двери украшал гигантский амбарный замок. Я решил наведаться сюда еще раз, попозже. Или в другой день - все-таки мне предстояло провести здесь без малого неделю.

За время бесцельных блужданий я набрел на небольшую тихую рощу, вполне подходящую для работы. Извилистая тропинка вывела меня из рощи на песчаный берег укромной бухты. Скажу честно — до того дня даже представить себе не мог, что природа может создать уголок, наполненный такой красотой и гармонией, что дух захватывало. Чистый глубокий сапфир моря в оправе серых скал, желтый песок пляжа, редкие низкорослые сосны, с причудливо изогнутыми стволами. И над всем этим - великолепие белоснежных облаков, парусниками уплывающих вдаль. У меня, как у вора-рецидивиста, даже руки зачесались от нетерпения - так сильно захотелось получить, присвоить это чудо, эту редчайшую драгоценность, перенести ее на холст, впечатать, замуровать! И пусть она останется там навсегда, чтобы можно было в любой момент достать, посмотреть, ослепнув на миг от невероятной красоты, задохнуться от совершенства…

Четыре дня кряду я работал, как одержимый, пытаясь уловить каждый оттенок, нюанс, приходя в бешенство оттого, что не получалось повторить работу беспечного гения - Природы. Перестал спать, есть, обходясь куском хлеба и бутылкой чистой воды. Сразу могу сказать - те миниатюры, что я отдал заказчику, были лишь бледной тенью написанной в те дни картины. Однако, даже от этой малости заказчик пришел в буйный восторг и выписал чек на такую сумму, что мне до сих пор неудобно.

Пятый день я проспал, видимо, сказались усталость и напряжение. Проснувшись утром следующего дня, долго лежал, размышляя. Отъезд запланирован на вечер, билеты на проходящий поезд были куплены заранее. Завтра меня ждет прежняя жизнь, квартира, работа, друзья и враги…. Странная печаль прокралась в сердце. Почему мне так не хочется расставаться с этим городом? При одной мысли, что я больше не смогу сюда попасть, хотелось волком выть. Ерунда какая-то!

Я помотал головой, отгоняя дурные мысли и отправился на прогулку по особо полюбившимся местам. По дороге дал себе обещание непременно приехать сюда в следующем году. Хотя бы для того, чтобы попасть в этот чертов заколдованный, вечно закрытый музей! Что-то внутри меня кричало - не уезжай! Ты найдешь тысячу причин, чтобы не вернуться, и твоя жизнь отныне уже никогда не станет такой, как ты мечтал когда-то давно, когда был правильнее, добрее, чище душой….

В обед я сидел за столиком в углу ресторана и наслаждался вкусом и ароматом хорошо прожаренной отбивной, свежими овощами и бокалом сухого красного. Вино было местное, кстати, весьма приличное. Мысли в голове бродили спокойные, расслабленные, как овцы на пастбище. Летний день, полный свободы, солнечного света и вкусной еды - что еще нужно человеку?

На улице раздался резкий сигнал автомобильного гудка. Я невольно взглянул в ту сторону. В двери ресторана вошла молодая женщина с собакой. Она сняла шляпку, поправляя прическу, и я с удивлением обнаружил седую прядь в ее каштановых волосах. Незнакомка устало улыбнулась бармену с официанткой, поздоровалась и села за столик у окна.

Я видел, словно молнией пораженный. Один мимолетный взгляд - и пустой зал ресторана словно залило полуденным светом. Что можно увидеть, запомнить, за одно мгновение? Лучистые глаза, печальная улыбка, седая прядь, спрятавшаяся под шляпкой…. Ее нельзя было назвать красавицей в привычном понимании этого слова. Но и оторваться, отвернуться - тоже нельзя.

Официантка принесла за ее столик бокал красного вина, о чем-то тихо спросила, наклонившись. Пес сидел у ног хозяйки, как вкопанный. Незнакомка закурила; тонкие пальцы заметно дрожали, когда она подносила сигарету к огню. Ее глаза неотрывно смотрели за окно, туда, где растворялся в море далекий Голубой Мыс. Она рассеяно ответила официантке, утвердительно качнув головой.

Я не мог понять, сколько прошло времени - минута? Час? День? Незнакомка встала, помахала рукой, прощаясь, и растаяла в беспощадном свете солнечного дня. На столике остался стоять недопитый бокал. В пустой пепельнице слабо дымилась сигарета. И сразу стало темно.

Официантка подошла ко мне, разрушив непонятное оцепенение, сковавшее мысли и чувства.
— Что? - встрепенулся я. - А, счет! Да, принесите, будьте добры.

В счет, вместе с оплатой, я вложил более, чем щедрые чаевые. Официантка благодарно улыбнулась, чем я не преминул воспользоваться.
— Вы позволите задать вам вопрос?
— Конечно, — улыбнулась она. - Что вы хотели узнать?
Я собрался с духом.
— Расскажите, пожалуйста, об этой девушке, которая только что была здесь, вон за тем столиком.
Она нахмурилась.
— Вы что — приставать к ней собрались?
— Боже упаси! Просто, понимаете, она такая… необыкновенная, неземная какая-то.
Глаза официантки потеплели.
— Да, так и есть. Вы не обижайтесь, мы только пытаемся оградить ее от неприятностей, понимаете? — ответила она, смутившись.

Я кивнул. Официантка покосилась на бармена, потом, видимо что-то решив, сдернула фартук и присела за мой столик.
— Алекс! Принеси нам по бокальчику, у меня смена считай, уже закончилась! — и покосилась на меня: — За ваш счет, не против?
— Разумеется! - я сгорал от нетерпения.
— В ее истории нет тайны: однажды храбрый и благородный юноша встретил прекрасную девушку. Они полюбили друг друга. Он увез ее на своем корабле далеко-далеко. Наши места им так понравились, что влюбленные решили остаться здесь навсегда. Завели собаку и поселились в красивом доме, мечтая о тех днях, когда по лужайкам сада будут бегать их дети. Да вы, наверное, видели этот дом! Старинный особняк по дороге к городу?
Я вновь кивнул.
— Капитан обещал девушке, что жить они будут долго и счастливо, и умрут в один день. Вот только обещания своего он не сдержал.
— Да не может быть! Сбежал?! - не удержался я.
— Что вы, — поразилась официантка, - Я ж вам говорю - они любили друг друга! И любовь их была самая настоящая, та, что навсегда, понимаете? Капитан погиб. Где-то через год, после того, как они здесь поселились, его корабль разбился о скалы и затонул во время страшной бури. Об этом рассказали моряки, которые своими глазами видели эту трагедию. Помочь им было невозможно, никто из команды не спасся.

Она вздохнула, допивая вино.
— Ей сообщили эту страшную весть, да только она не поверила. Ничего не сказала, не заплакала. А в волосах появилась седая прядь. С той поры так и ходит каждый день: утром - на взморье, в обед - сюда, за этот столик у окна, отсюда лучше всего виден Голубой Мыс. Там она в последний раз видела уходящий корабль.

Официантка перевела взгляд на далекий мыс.
— Так много лет прошло… время никого не щадит. Она стареет. Но все так же, каждый день, каждую минуту ждет своего капитана, — она тяжело вздохнула. - Беда с ней! Рассеянная стала, просто жуть! Вдруг задумается, остановится, смотрит в небо, ничего не слышит! Уж сколько я просила ее быть внимательнее — бесполезно! Слышали наверно, как тут машина гудела? Прям из под колес выскочила! У нас тут машин немного, спешить нам некуда, а вот приезжие так и носятся! Аж, сердце заходится, как подумаю….

Она встала, собираясь уходить, и вдруг обернулась:
— А вы еще не слышали, как она поет? Нет? Много потеряли! Чистый ангел! Вечером приходите, она вроде обещала быть. Чем больше публики, тем больше ее заработок, ведь на что-то жить надо….

Я поблагодарил словоохотливую официантку и вернулся в свой номер. Автоматически собирал и упаковывал вещи, а мысли мои снова и снова возвращались к Ней. Надо ли говорить, что за столиком я сидел задолго до наступления сумерек. Единственное, что меня беспокоило - успею ли я услышать ее выступление до того, как за мной придет машина?

Зал постепенно наполнился людьми, сигаретным дымом, шумной разноголосицей. На пятачке в углу ресторана два музыканта - пианист и саксофонист уже давно развлекали публику живой музыкой, а Ее все не было. Ко мне подошел портье, сообщил извиняющимся тоном, что прибыла машина.

Такой жгучей смеси разочарования, бешенства и сожаления я давно не испытывал. Что делать?! Мне так хотелось плюнуть на все и непременно дождаться - но тогда к чертям летят все договоренности, билеты на поезд, встречающие. К тому же официантка сказала - вроде обещала. А если передумает?! Больше ждать я не мог.

Забрасывая вещи в кузов, я невольно искал ее глазами, но городская площадь была пуста, если не считать редких проезжающих автомобилей и праздных гуляк за столиками кафе напротив. Делать было нечего, мы тронулись. От площади шла широкая дорога вниз, к морю. Когда я понял, что площадь и гостиница вот-вот скроются из глаз - попросил водителя остановить ненадолго машину. Я вышел попрощаться — с городом, с незнакомкой. И в это мгновение…

Вечернюю тишину разорвал резкий автомобильный гудок, визг тормозов, и чуть погодя— истошный женский крик. К нему добавился другой, где-то далеко завыла сирена «Скорой». Я похолодел, не в силах сдвинуться с места. Что там случилось?! Неужели….

Через мгновение я понял, что предпочту ничего не знать. Что бы там не случилось - это НЕ ОНА. Это НЕ С НЕЙ. Она сейчас поет грустную песню, сидя рядом с саксофонистом. И аккомпанирует себе на гитаре. А пес все так же сидит у ее ног, глядя на хозяйку преданными глазами. И когда в следующем году я вернусь сюда, то непременно попаду на ее выступление, дождусь, чего бы мне это не стоило. И тут… Что-то произошло в окружающем мире. Что-то сдвинулось на мгновение и снова вернулось на место.

Мимо меня, вниз к гавани бежали девушка с собакой. Верный пес едва сдерживался, чтобы не рвануть вперед, он постоянно останавливался, нетерпеливо погавкивая на хозяйку. Девушка смеялась, каштановые локоны подпрыгивали в такт движениям. И не было никакой седины. И не было печали в лучистых глазах. Она протягивала руки вперед, туда, где…

Заходящее солнце залило багрянцем огромное облако, похожее на самый настоящий парусник. Тревожно кричали чайки, метались бестолково над сияющей громадой алых парусов…

Громко хлопнула дверь машины, разрушив хрупкое видение. Бравурная музыка по радио почти заглушила вопрос водителя:
— Ну, что - едем?

Оцепенение спало с меня в тот момент, когда автомобиль проезжал мимо особняка. Точнее — мимо развалин особняка. Конечно, было темно, машина ехала довольно быстро, но я мог бы поклясться.… Тут меня словно огнем обожгло: ведь я забыл спросить у официантки ее имя, так и не узнал, как ее зовут! Видимо, последние слова я произнес вслух, потому что водитель переспросил:
— Кого?
— Что - кого? - не понял я.
— Вы спросили - как ее зовут? Вот я и спрашиваю у вас - кого?
— А-а! Я про певицу. Из ресторана, знаете?
— Конечно, знаю! - широко улыбнулся водитель. - Ассоль…

Вечерний бриз подхватил это невесомое имя и понес его далеко-далеко, туда, где таял, уплывая, белоснежный бриг с алыми парусами….

Я не вернулся в город. Никогда. Откуда-то знал, что даже пытаться бесполезно, что не найду его ни на одной карте, и у кого не спроси - никто о таком городе даже и не слышал. Всего раз в жизни выпадает шанс попасть туда. Попасть — чтобы остаться.

А я - ушел. И теперь у меня осталось две картины. На одной — сказочной красоты бухта. А на другой, которую я никому не показываю - Она. Крылья Печали за спиной. Сигарета в нервных пальцах. Светлая, как летний дождь. И рядом — верный пес. Навсегда.