Главная страница сайта "Точка ZRения" Поиск на сайте "Точка ZRения" Комментарии на сайте "Точка ZRения" Лента новостей RSS на сайте "Точка ZRения"
 
 
 
 
 
по алфавиту 
по городам 
по странам 
галерея 
Анонсы 
Уланова Наталья
Молчун
Не имеешь права!
 

 
Рассылка журнала современной литературы "Точка ZRения"



Здесь Вы можете
подписаться на рассылку
журнала "Точка ZRения"
На сегодняшний день
количество подписчиков : 1779
530/260
 
 

   
 
 
 
Гагарина Наталья

Янтарь на асфальте
Произведение опубликовано в спецвыпуске "Точка ZRения"

У Димы Марина в жизни было все. Все, что только может позволить себе преуспевающий молодой человек. Известное в городе рекламное агентство, владельцем которого он являлся, приносило неплохой и самое главное - стабильный доход. Неприятности обходили его стороной, красивые девушки ослепительно улыбались, когда он проезжал мимо на своем новеньком "Вольво". Дима знал, что почти каждая из них сочла бы подарком судьбы, если бы он заинтересовался ею. Но его на данный момент интересовала только одна девушка, которая упорно не соглашалась встречаться с ним. Ольга - настоящая светская львица, богатая и независимая, умная и на редкость стервозная.
Дима не очень любил таких женщин, но тут дело дошло до спора - сможет ли он уломать Ольгу, или она все так же будет посылать его, куда подальше? На обычных девушек он тратил час, ну день от силы, она держалась уже вторую неделю. Но Дима не сомневался в успехе, он был уверен, что все получится - среди друзей и знакомых он слыл везунчиком, баловнем судьбы..
Кто знает, может, Дима и вправду родился "с золотой ложкой во рту"? Ведь если бы не его чертовское везение, ему ни за что бы не удалось затормозить в последнюю секунду, за сантиметр от разини, стоящей прямо на дороге.
Мобильник грохнулся на переднюю панель, оборвав на полуслове лучшего друга Пашку Сорокина, педаль тормоза он вдавил в пол с такой силой, что ногу свело судорогой. Умный "Вольво" не подвел, взвыл истерически, оставив на серебристом шоссе автограф дорогой резины, и остановился, почти уткнувшись серебристым носом в джинсовые коленки.
Потенциальная жертва стояла, как ни в чем не бывало, вперив задумчивый взгляд в заоблачные дали. Похоже, она даже не заметила, что была на волосок от аварии.
- Ты!!! Дура ненормальная! Кретинка!! Ты что - слепая? - орал Дима, выбираясь из машины. Ноги предательски дрожали.
Он схватил девчонку за плечи и тряс ее, как грушу.
- Идиотка!!! Если решила сдохнуть - иди, утопись! По крайней мере, из-за тебя никто не пострадает! Ты слышишь, что я говорю?!
Девушка в глубокой задумчивости хлопала ничего не понимающими глазами и робко улыбалась.
- Ты что, глухая?! - проорал ей на ухо взбешенный Дима.
- Нет, - спокойно ответила она. - Ой, не дергайте меня так сильно, больно же!
- Больно?! - взвился Дима. - Да я тебя сейчас вообще убью! Больно ей, вы только подумайте! А что бы ты сказала, если бы я тебя переехал?!
- Ну, наверное, уже ничего не сказала бы, - рассудительно ответила незнакомка, освобождая свой измятый рукав из железной хватки.
Дима как-то разу сник, словно из него выдули весь воздух. То ли адреналин закончился, то ли он слишком явно представил себе то, что могло произойти. Он только недоуменно покачал головой:
- Слушай, а ведь ты точно ненормальная.... Или это у тебя шок? Точно, шок! Давай, садись быстрее, поехали в больницу, пусть врачи посмотрят.
Однако, девушка уперлась и ни в какую не желала садиться в машину.
- Послушай, дурища, - уговаривал ее Дима, - я ведь добра тебе желаю! Если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это уже пять минут назад!
- Не, не поеду, - упрямо отнекивалась она. - У меня все в порядке, и к тому же скоро перерыв на работе закончится, я тороплюсь!
- Давай, я тебя хоть до работы довезу! - предлагал Дима.
- Нет, спасибо, здесь близко, я дойду сама.
Дима махнув рукой, сел за руль, в сердцах сильно хлопнув дверцей и тут же пожалел об этом: при чем тут машина? Он резко рванул с места, но, не проехав и нескольких метров, притормозил и сдал назад. Девчонка стояла у обочины и спокойно, без улыбки смотрела на него.
- Эй! Я забыл спросить - как тебя зовут?
- Анжелика, - сообщило юное создание.
- Как?! Анжелика?!
- Да. Вам что-то не нравится?
Дима не нашелся, что ответить. Он считал, что так могут звать только девиц в борделях, но озвучивать свои мысли вслух не решился.
- Ладно, черт с тобой. Анжелика, так Анжелика. Ты лучше мне скажи - что ты там разглядывала, стоя на дороге? Что там было такого, что ты не заметила бы, даже если бы я тебя переехал?
- Дракон.
Дима решил, что в этот раз он точно ослышался.
- Что?!
- Дракон. Точнее - облако, похожее на дракона. Знаете, я такого никогда не видела. Он был, как настоящий, даже чешуя блестела и переливалась на солнце....
Дима растерянно смотрел на нее и не знал, что сказать. В голове крутилась только одна мысль: "А ведь она - точно ненормальная"....
Девушка подошла ближе и доверчиво улыбнулась.
- Меня многие считают ненормальной, не пугайтесь. Извините за то, что я доставила вам столько неприятностей.
Глаза у незнакомки были странного янтарно-медового цвета. Густой, насыщенный мед, в котором мелькали зеленые искры. "Она извиняется? Это я должен извиняться, а не она!" - рассеяно подумал Дима, вслух вместо этого промямлил что-то невнятное, попрощался и уехал.
По пути обратно он думал только о ее глазах. Злился на себя, отгонял глупые мысли и все равно возвращался в золотистый омут. Светская львица Ольга, ушла в небытие и перестала существовать.

* * *

Спустя пару дней происшествие на дороге почти забылось. Дела, работа, друзья, ночные клубы - график жизни был слишком насыщенным, чтобы оставлять драгоценное время на пустые мысли. Пашке Сорокину он рассказал о том, что случилось на тихой улице, но друг озаботился только тем - участвовали ли доблестные сотрудники ГИБДД в разбирательстве, или нет. Узнав о том, что все обошлось без жертв, по-тихому, успокоился и махнул рукой.
Дима не мог понять - зачем он рассказал Пашке об этом случае? Ладно бы, что-то и вправду случилось и потребовалась бы помощь друга, имеющего неплохие связи, но ведь ничего же ровным счетом не произошло? Вот тут он впервые поймал себя на мысли, что ему хочется рассказать кому-нибудь об этой девушке. Так же быстро он понял, что его не поймут и поднимут на смех, стоит только об этом заикнуться. Среди друзей Дима имел репутацию отъявленного бабника.
- Дмитрий Сергеевич!! - длинноногая Маша бежала за ним по коридору, роняя бумаги и дробно стуча высоченными шпильками.
Дима поморщился. Маша могла из любого пустяка организовать трагедию мирового масштаба.
- Что на этот раз стряслось?
- Счета... - задыхаясь от быстрого бега, выговорила Маша. - Сашка уехал, Сергей Николаевич на презентации, в бухгалтерии всех словно ветром сдуло, никого кроме вас нет! Если сегодня не съездить в банк, то все наши планы накроются медным тазом!
- Ну, Маша, - развел руками Дима. - А ты тогда здесь для чего?
- Я не могу! - категорично заявила девица.
- Можно узнать причину? Солярий, маникюр, свидание?
- Дмитрий Сергеевич! - Маша обиженно надула губки. - Я сегодня без машины! Неужели вы хотите, чтобы я ехала через весь город в этих ужасных маршрутках?
- Через весь город? Две остановки - это весь город? Хорошо, вызови такси за счет фирмы.
- Замечательно! Только тогда вам придется просидеть здесь до конца дня, потому что я не знаю, когда вернусь обратно, в банке очереди... - выдвинула последний аргумент коварная Маша.
Дима вздохнул.
- Давай бумаги.
Маша обрадовано защебетала, объясняя, где какие документы. Дима взглянул на часы: черт, до перерыва меньше получаса, надо торопиться.
- Меня не жди, после банка махну на обед, потом пара встреч. Если что-то срочное - звони.
Как всегда, ему повезло - народу было мало, обслужили его быстро, из банка он ушел минут за десять до обеда. Пашка ждал его в час на набережной: он собирался купить себе небольшой прогулочный катер и хотел, чтобы Димка посмотрел приглянувшуюся ему модель.
Выйдя на улицу, Дима решил оставить машину у банка и пройтись пешком - ранняя весна была необычайно теплой, высокое небо синью разлилось над городом, изумрудная трава пахла просто одуряюще. Он шел по набережной, не торопясь, щурясь от ярких бликов солнца на волнах....
То, что произошло затем, Дима не успел понять. Он заметил что-то темное, летящее на него, потом резкий удар, боль в колене и локте, и мельчайшие подробности асфальта прямо у себя перед глазами.
Он сразу же сел, даже не успев удивиться, или испугаться. Первое, что пришло в голову: как же нелепо я выгляжу, лежа в дорогом костюме прямо на асфальте! Потом он понял, что упал не сам - ему помогли. Неподалеку лежал, раскинув руки, подросток в шлеме, рядом с ним - старенький велик. Переднее колесо свернулось классической восьмеркой.
"Вот уроды!" - думал Дима, с кряхтением поднимаясь с асфальта. Ну, конечно! Брюки разорваны на колене, пиджак - на локте. Слава богу, по ощущениям, ничего не сломано. Вот и ходи после этого пешком, когда на тебя налетают обкуренные велосипедисты!
Вокруг них начала собираться небольшая толпа, раздавались охи и ахи. Дима разозлился еще больше - вместо того, чтобы помочь пацану, только тупо вздыхают!
- Эй, парень! - наклонившись, он подергал подростка за плечо. - Ты жив?
Мальчишка что-то невнятно пробурчал.
- Жив! - радостно выдохнула толпа.
Сквозь толпу пробился Пашка и только ахнул, увидев своего друга в таком непотребном виде. Дима развел руками.
- Дикие дети! Налетают на ни в чем неповинных прохожих.
Пашка схватился за сотовый, но Дима остановил его.
- Оставь, бога ради! Велик старый, наверно тормоза отказали. Да и он сам тоже пострадал, не видишь что ли?
- Тормоза отказали? - горячился Паша. - Да я сейчас его родителей выставлю на кругленькую сумму! Они еще не знают, с кем связались!
Дима поморщился. Его злила манера юриста находить в любом событии, прежде всего выгоду.
- Паш, перестань! Где твоя тачка?
- Тут, рядом. В больницу?
- Да не меня. Отмороженного этого....
- Чего?! Пусть на "Скорой" катается!
Парнишка тем временем сел, шлем по-прежнему скрывал его лицо, а мешковатый, толстой вязки свитер - щуплую фигуру. Было непонятно, сколько ему лет.
- Чего его везти? Видишь, он уже очухался. В больницу, как же! Я отвезу его, с удовольствием, но только в детскую комнату милиции!
Сквозь толпу зевак пробрался высокий парень и бросился к пострадавшему.
- Ты жива? Говорил же, не надо ехать по спуску! Давай, помогу снять шлем...
У Паши отвалилась челюсть.
- Только голубых нам не хватало! Поехали отсюда! - и потащил Диму к машине.
Дима спотыкаясь, последовал за ним, обернувшись на ходу. Зеваки загораживали обзор, но он успел увидеть растрепанные кудри, упавшие из-под шлема на плечи и робкий золотистый блеск глаз.
Он так растерялся от неожиданности, что перестал соображать. Машинально сел в машину и опомнился уже тогда, когда машина въезжала на стоянку городской больницы.
- Паш, какого черта? Зачем мне врачи? Давай, рули в ближайший магазин, мне срочно нужны целые брюки и рубашка и потом к банку - я там свою тачку оставил.
- Ничего с твоей тачкой не сделается, магазин подождет, а вот здоровье - нет! Завтра все распухнет и ты еще мне спасибо скажешь, - упрямо стоял на своем Павел.
Дима не мог придумать убедительной причины, почему ему нужно срочно вернуться и скрепя сердце отдался в руки врачей. После того, как его перебинтовали, Паша отвез его к ближайшему магазину одежды, а затем - к банку. Ехать обедать Дима категорически отказался, сославшись на срочную встречу.
Дождавшись, когда Павел уедет, Дима сделал небольшой круг и вырулил на набережную. Он знал, где находился пятачок, на котором тренировались роллеры и велосипедисты. Медленно проезжая мимо, он до боли в глазах высматривал знакомую фигурку, но ничего похожего не увидел.
- Эй, пацан! - окликнул он подростка на роликах. - Ты здесь всех знаешь?
- Ну, почти всех, а что? - отозвался тот.
Дима достал смятую сотню.
- Здесь была парочка - парень и девчонка, на велике. Она недавно тут наехала на одного мужика, на набережной.
- А-а! Со спуска летела, тормоза не сработали! Да, видел.
- Где она живет?
- Я своих не продаю! - гордо ответил подросток.
Дима со вздохом достал пятисотенную купюру, добавив ее к сотне.
- Ее зовут Марта, его - Антон. Она живет тут, неподалеку, во-он желтое здание, видите?
- Марта? Ты уверен?
- Конечно! - и неподкупный представитель племени роллеров укатил по своим делам, став богаче на шестьсот рублей.

* * *

Дима какое-то время сидел в раздумье. Неужели он ошибся? Запросто - после такого удара, могло примерещиться все, что угодно. Да и имена разные.... "Нет", - решил он, - "Все-таки съезжу, узнаю точно, а то потом все равно не успокоюсь"!
У подъезда желтого дома сидели вечные бабушки.
- Не подскажете, в какой квартире живет Марта?
- А тебе зачем, милок?
Дима вздохнул. Наверно, все бабки раньше мечтали стать разведчиками. Или следователями. В каждом человеке видеть маньяка - это ж сколько подозрительности нужно накопить!
- Я с работы! - радостно соврал он, вспомнив их предыдущую встречу. Она тогда упоминала о работе.
- Так ведь она в отпуске, только сегодня утром говорила!
Вот блин, Шерлок Холмс! Иди, бабуля следователем работать, через месяц медаль получишь!
- У нее ключи остались от кабинета, а мне сегодня нужно срочно закончить отчет.
- А-а! - согласно закивала въедливая бабка. - Отчет - дело святое! Марта живет на четвертом этаже, там увидишь, на бумажке подписано.
- Ну, спасибо, большое!
Дима взлетел по лестнице, не чувствую разбитого колена. На площадке было две двери, истыканных кнопками звонков: "Колян", "Смирновы", "Сидоркины", "Баба Таня", "Михаил Васильевич" и рядом крупно - "КАЗЁЛ". В правом верхнем углу левой двери Дима наконец нашел клочок с именем "Марта". Он нажал кнопку звонка и стоял, прислушиваясь к звукам колокольчика за дверью. Никто не подходил, тогда Дима нетерпеливо стал нажимать на все кнопки подряд. Послышались голоса, шлепанье ног, дверь распахнулась.
На пороге стояла неприветливая дама в бигудях, со скалкой в руке.
- Чего надо?
- Я к Марте.
- И что?
- Разрешите, я войду?
- Лучше вали отсюда по-хорошему! Я ей не прислуга - двери всяким проходимцам открывать! Катись отсюда и не вздумай снова звонить!
Она попыталась захлопнуть дверь перед его носом, но Дима подставил ногу. Он похолодел от злости. Никто никогда так с ним еще не разговаривал.
- Слышь, тетя! - ледяным голосом произнес он, рывком распахивая дверь. - Давай сама вали, по-хорошему, пока ускорения не придал!
- Да ты... хам?!! - визгливо изумилась дама. - Стасик! Стасик!!!
Из дверей выглянул обрюзгший мужик в майке, дожевывая кусок колбасы.
- Стасик! Ты чего пялишься?! Иди, надавай ему!
Статик коротко и угрожающе рыгнул.
- Иди в комнату.
Дама попробовала возмутиться, но Стасик рявкнул:
- В комнату, я сказал!!
Дима очень не любил драться, но делать было нечего. Он со вздохом стал закатывать рукава.
- Э-э-э! Мужик, ты чего?! - возмутился Стасик. - Гони на водку - и иди куда тебе надо! А будешь руки распускать - милицию вызову!
Дима протянул ему пятьдесят рублей. Стасик недоверчиво повертел купюру в руках, поглядел на свет, и довольно хмыкнул:
- Сразу видно - хороший человек! А хорошему человеку мы завсегда рады!
Из комнаты доносились вопли дамы в бигудях.
- К этой сучке постоянно кобели таскаются! Вот еще нового хахаля себе нашла! Только все одно - никто замуж не возьмет эту швабру тощую! Устроила тут бордель, водит кого попало, я ей еще покажу, я ей устрою!!! Порядочным людям уже в коридор выйти нельзя! Быдло всякое так и норовит хамство свое показать!!!!
- Заткнись!!! Заткнись, кому говорю! - рявкнул Стасик, закрывая за собой дверь комнаты. Вопли стали тише, а потом и вовсе смолкли.
Дима стоял в коридоре, борясь с желанием немедленно развернуться и уйти. Все то, что случилось с ним с того дня, как он едва не сбил девушку на дороге, казалось сном - настолько чужой, чуждой была для него эта жизнь. "Что я здесь делаю? Что это за люди? Это же все не мое! Надо валить отсюда, пока не поздно!" - но ноги сами, против воли понесли его вглубь коридора, насквозь пропитанного отвратительными запахами коммуналки.
У двери с криво нацарапанной надписью "Колян", пошатываясь, стоял алкоголик с пустыми глазами. Увидев Диму, он попытался радостно всплеснуть руками, отпустил дверь и тут же с грохотом свалился на пол. Дима перешагнул через его ноги, обогнул шкаф и увидел еще одну дверь. Почему-то он сразу понял - это она.

* * *

Дверь была не заперта. Он вошел и не сразу заметил пару перепуганных глаз, уставившихся на него. Остальное было скрыто одеялом.
- Привет! Не пугайся, я не ругаться пришел. Просто хочу выяснить для себя кое-что. Пожалуйста, для начала вылези из-под одеяла.
- Нет! Мне холодно. И нога болит.
- Я же не целиком тебя прошу вылезти! Только лицо.
Она медленно убрала одеяло от лица.
- Так. Значит, я не ошибся. Это все-таки ты.
Девушка согласно кивнула. Вид у нее был виноватый.
- И что бы я не говорил, ты будешь утверждать, что наехала на меня случайно?
- Конечно! - встрепенулась она. - Я бы никогда в жизни, ни на одного человека, а на вас - тем более...
- Но ты же должна понимать, что случайностей в этой жизни не бывает?
Она пожала плечами.
- А мне кажется, бывают! - и улыбнулась.
Дима реально ощутил, что в комнате стало заметно светлее. Ему почему-то стало очень хорошо и он понял, что эта девушка непременно должна улыбаться, причем часто! Ради этого он был готов сбегать в цирк и арендовать на месяц костюм клоуна - лишь бы она снова улыбнулась... Он замялся, не зная, о чем говорить, потом хлопнул себя по лбу.
- Да! Из головы вылетело! Так все-таки - Анжелика или Марта? Надо сказать, оба имени - не фонтан, но все-таки...
Девушка смущенно фыркнула, уткнувшись в одеяло.
- Конечно, Марта! Простите, что я вас обманула. Просто тогда Анжелика мне показалась более уместной...
- Уместной? - вытаращил глаза Дима. - Это как?
- Ну, вы были такой... не знаю, как сказать, высокомерный что ли? Вот и вырвалось само.
Дима не понял логики, но решил не заморачиваться.
- Простите, можно спросить - а для чего вы пришли?
- Знаешь, - откровенно признался он, - если честно, то я и сам не знаю. Просто знал, что мне нужно это сделать и все.
- А ваш друг? Он тогда так сильно разозлился, кричал, про родителей...
- Пашка? Ерунда, забудь! Он всегда так орет. Никто твоих родителей не тронет.
- Конечно, не тронет. Потому что их нет.
- Как это - нет?
- Вот так. Просто нет и все. Я детдомовская.
- Ой, только не надо врать! Думаешь, я детдомовских не видел? Они же, как камышовые коты - дикие, грубые. А ты - словно в интернате для благородных девиц воспитывалась. Мы с тобой час разговариваем, я с тобой - на ты, а ты все время только на "вы", и ни разу не сбилась. В каком детдоме этому учат, скажи пожалуйста?
Она вздохнула и сразу стала серьезной.
- Поверьте, я не вру. Директриса рассказывала, меня подбросили с запиской, в детдом номер семнадцать, на улице Чехова, можете съездить проверить. В записке было имя - Марта и цепочка с медальоном. И все. А когда я подросла, воспитательница, Мария Петровна, тетя Маша, взяла меня к себе, она ушла на пенсию и я помогала ей. Директриса помогла документы оформить, вот так я и стала здесь жить. А Мария Петровна воспитывала меня, как считала нужным, отттого я и получилась такая. Неправильная.
Она отвернулась к окну.
- Соседи очень сильно злятся на меня. Они рассчитывали, что после смерти тети Маши комната им достанется. А она меня сюда прописала, успела. Теперь я стою им костью поперек горла.
- Я знаю, видел, - покивал Дима. - Ладно, это оставим на потом. Ты лучше скажи, что у тебя с ногой?
Вместо ответа она откинула одеяло. Лодыжка основательно распухла.
- Наступать не могу, пробовала, - констатировала она. - Теперь из-за собственной глупости буду валяться дома, вместо того, чтобы провести отпуск, как планировала. А у вас как?
- У меня все хорошо, - отмахнулся он. - Ты у врача была?
- Не-а. Антон перетянул ногу бинтом, он учится в медучилище, говорит, перелома нет, только сильное растяжение.
- Антон - это...
- Это очень хороший друг. Мы с ним с самого детства дружим.
Дима ощутил легкий укол. Как же! Знаем мы этих "хороших друзей"... Да и наплевать, в конце концов. Кто она ему? Случайная знакомая и все. Сейчас он выполнит долг по отношению к своей внезапно проснувшейся совести и заживет привычной жизнью, забыв об этой истории, как забывают о страшном сне.
- Давай, собирайся, поехали в больницу! Пусть нормальные врачи посмотрят!
- Нет, что вы!! - она испугалась по-настоящему. - Я никуда не поеду! Во-первых я не могу идти, во-вторых... да какая разница, что во-вторых: я просто не поеду и все! Простите.
- Это не обсуждается, - твердо сообщил Дима. Таким тоном он говорил на совещаниях, и никто не мог возразить ему после этих слов.
- Но я же не могу идти, - отчаянно прошептала она.
- Только не вздумай реветь! - предупредил Дима. - Я бы спокойно донес тебя на руках, но, боюсь, это окончательно погубит твою и без того мокрую репутацию. Так что держись за меня - поскачешь на одной ноге!
Марта обула здоровую ногу в кроссовку, и они вышли в коридор. Колян заливисто храпел на полу, на том же месте, где упал. Кроме него никого из соседей в коридоре не оказалось. Девушка заперла дверь, и Дима помог ей проскакать до выхода. На лестнице он подхватил ее на руки и снес вниз, на первый этаж, не обращая внимания на протестующий писк.
Мимо вездесущих бабок они проследовали, как иллюстрация к боевым действиям - медбрат помогает солдату с простреленной ногой уйти с поля боя.
- Эй, милок! - встрепенулась ушлая бабуля. - Ты же хотел только ключи взять, а девку зачем прихватил?
- Не видите что ли? Человек загибается, а вы только круговую оборону держите! Нет бы "скорую" вызвать! Эх, вы, охрана....

* * *

Знакомый врач констатировал сильное растяжение и по настоятельной просьбе Димы немедленно устроил ее в отдельную палату.
- Не грусти, это всего лишь на неделю, - успокаивал ее Дима. Марта сидела на кровати, пытаясь сжаться в незаметный комочек, ей мешала больная нога.
- Не уходите, пожалуйста, - она схватила его за руку, и тут же, испугавшись, отдернула.
Дима вздохнув, присел на краешек кровати. Его ждали дела, но он не мог уйти вот так, оставив ее одну, в пустой белой палате. Девушка вызывала в нем непонятные, смешанные чувства, и он злился на то, что никак не мог понять, какие именно.
- Марта, я действительно не могу, у меня дела, работа, понимаешь? Завтра я приду к тебе, не скучай, вот пульт, вот телик, отдыхай!
По привычке он потянулся к ее щеке - так он прощался со всеми знакомыми девицами, но по пути почему-то передумал, замешкался и неловко чмокнул ее в лоб. Лоб был горячий. Потом быстро попрощался и ушел, избегая смотреть ей в лицо.
"И чего это я веду себя, как полный придурок?" - злился он, уходя из больницы. Он чувствовал, что внутри него что-то медленно и необратимо изменяется, но не хотел признаваться в этом даже самому себе.
На следующий день он нервничал с самого утра, постоянно поглядывая на часы. Ему казалось, что прошла вечность, хотя совещание длилось всего лишь час. Когда все вопросы были решены, он пулей вылетел в коридор, прокричав Маше:
- Я по делам, буду на телефоне!
По дороге он несся, как угорелый, нетерпеливо сигналя неповоротливым грузовикам. У палаты он замер на минутку, пытаясь справиться со сбившимся дыханием. "Не хватало еще, чтобы она подумала, что я торопился!"
Открыв дверь, он замер - у кровати Марты склонился смутно знакомый парень в белом халате. "Врач? Слишком молодой..."
- Ой! Здравствуйте! - приподнялась на локтях Марта. - Познакомьтесь: это Антон, а это...эээ.., - она рассмеялась, - Я только сейчас поняла, что даже имени вашего не знаю!
- Дмитрий Сергеевич, - холодно сообщил Дима, протягивая ей пакет с фруктами и сладостями.
- Дмитрий Сергеевич, ну зачем же вы столько принесли? Мне столько не съесть, все же испортится... - запричитала Марта.
- Испортится - выкинешь, - так же спокойно констатировал Дмитрий, в упор разглядывая Антона.
"Симпатичный, гад", - с неожиданной неприязнью подумал Дима, - "Похож на какого-то актера, только не пойму, на какого... Ишь ты, злится, на скулах желваки ходят... Ревнует наверно..."
- Я ненадолго зашел, просто проведать Марту, - сухо сообщил парень. - С ногой все будет в порядке, дня через три.
- Ура! - Марта захлопала в ладоши, - Мне не придется тратить здесь пол-отпуска!
- Это будет решать врач, - так же сухо ответил Дмитрий.
- Хоть я и не врач, пока, - ответил парень, не глядя на него, - но вижу, что нога заживет гораздо быстрее. И держать ее еще несколько дней в клетке не имеет смысла.
Он резко повернулся и пошел к двери, помахав Марте на прощание.
- Ну, вот, - расстроено произнесла Марта. - Почему вы ссоритесь?
Дима снисходительно улыбнулся. Да он такими щенками завтракает!
- Перестань говорить глупости, никто не ссорится. Расскажи лучше - как ты себя чувствуешь?
- Намного лучше! - она улыбалась, и глаза ее сияли, как два солнца. Дима почувствовал, как в его душу вливается почти позабытая гармония, он хотел, чтобы этот миг длился и длился...
По дороге обратно Дима, наконец, признал очевидное - что он влюблен. Признал с грустью - потому что ему казалось стыдным, зазорным влюбиться в такую дурочку, нелепую девчонку, совершенно не его круга. "И имя у нее дурацкое, и сама она - полная дура, драконов на небе разглядывает, и друзья у нее - полные дебилы! И живет она черт знает где, в бомжатнике!" - накручивал он себя. Но ничего не помогало.
Где-то глубоко-глубоко внутри него, загорелась крохотная лампочка. Негромкий, вполнакала, огонек, трепетной бабочкой осветил его изнутри, сладким теплом разливаясь по телу. Ему почему-то хотелось петь и улыбаться всем на свете. Мир был прекрасен!

* * *

Спустя три дня Марту выписали. Дима довез ее до дома. Сидя в машине, он смотрел, как она уходит и на сердце у него было тяжело - они простились, не договорившись встретиться и теперь Дима не знал, когда сможет снова увидеть ее.
Несколько дней подряд он подъезжал к ее дому и останавливался неподалеку, в надежде увидеть девушку на улице. Входить в квартиру, где живут отвратительные соседи, ему совсем не хотелось. Но, увы - вертлявая госпожа удача, махнув хвостом, гордо отвернулась от него и он снова и снова уезжал ни с чем.
Спустя неделю, Дима, наконец, не выдержал. Ехать к Марте он решил прямо с утра. К счастью вездесущих бабок на месте не оказалось - может быть, было слишком рано? Он постоял минуту у двери, выжидая. Было так тихо, что он слышал стук своего сердца. Потом осторожно нажал кнопку звонка Марты. За дверью послышались легкие торопливые шаги.
Она открыла дверь и радостно захлопала в ладоши:
- Дмитрий Сергеевич! Как хорошо, что вы зашли! Проходите, пожалуйста!
Не ожидавший такого радушного приема Дима немного смутился и замямлил:
- Ну зачем... какой еще Дмитрий Сергеевич - просто Дима и все...
- Дмитрий Сергеевич, вы посидите, пожалуйста, пять минут - я быстро приготовлю чай! - он даже не успел ничего возразить.
Комната Марты была залита солнечным светом. На столе стоял букетик ароматных ландышей. Дима ругнулся про себя: эх, черт! Совсем забыл, что к девушкам нужно приезжать с цветами! Обычно он никогда об этом не забывал - наверно, все дело в том, что Марта не была для него обычной девушкой.
Где-то внутри кольнуло - а откуда цветы? Хм-м, довольно жалкий букетик. Наверно, от этого, как его? А, вспомнил - Антона, кажется! Ну да, его студенческих заработков только на ландыши и хватит! Ну, ничего, в следующий раз он не оплошает! Интересно, как она, выросшая в таких условиях, отнесется к роскошным букетам, которые для него составлял лучший флорист города?
Дима довольно улыбнулся. А ведь ему ничего не стоит поразить ее! Девчонка росла практически в нищете - как же у нее разгорятся глаза, когда она узнает дорогие машины, рестораны, шмотки, украшения, заграничные поездки...
Марта вошла в комнату с подносом, начала расставлять на столе чашки. Дима оценивающе смерил ее взглядом - стройная, длинноногая, длинные блестящие волосы небрежно собраны в пучок из которого выбиваются вьющиеся пряди.
"Она совершенно не похожа на модель", - размышлял Дима, - "Но при этом невероятно хороша! Нежная кожа, словно светится изнутри, и эти ее удивительные кошачьи глаза... Никогда раньше не видел такого цвета... Если ее приодеть немножко, она будет настоящей красавицей!"
- Марта, как ты думаешь, зачем я пришел?
- Не знаю... Проведать? Узнать, как заживает моя нога? - улыбаясь, пожала плечами девушка.
- За этим тоже. Но основная причина - другая. Я пришел за компенсацией.
- За чем?! - не поверила своим ушам Марта.
- Компенсация, понимаешь - материальное вознаграждение за причиненный ущерб.
С лица девушки медленно сползала улыбка. В комнате потемнело.
- Вы хотите, чтобы я вам заплатила?
Дима загадочно улыбался и молчал.
- Да. Все верно, - она решительно встала, - вы только скажите, сколько вам нужно, у меня, к сожалению, сейчас не очень много денег, но я обязательно найду!
- Я похож на человека, которому нужны деньги?
Марта растерялась.
- Тогда... Тогда я не могу понять, что вам нужно...
- Ничего особенного. Просто ты должна будешь сходить со мной в кино, в музей, на ипподром, ну, я не знаю куда еще, в клуб, в ресторан, может быть? Вообщем, я думаю, пять-шесть совместных прогулок полностью компенсируют тот ущерб, который я получил.
- И что я должна буду делать на этих прогулках? - спросила Марта, глядя в упор на Диму.
- Абсолютно ничего. Просто получать удовольствие от прогулки, от беседы - и все. Ведь у тебя сейчас отпуск, если я не ошибаюсь?
Марта помолчала.
- Не могу понять, зачем вам это нужно...
Дима улыбнулся.
- Все очень просто. Ты мне ужасно нравишься, Марта. А пригласить тебя на свидание я боюсь - вдруг ты откажешься?
Марта ошеломленно хлопала длинными ресницами, не в состоянии подобрать нужных слов. Ее выручил мелодичный дверной звонок.
- Я сейчас, пойду открою... - она пулей вылетела в коридор.
"А ведь она снова улыбнулась", - довольно констатировал про себя Дима.
Марта вернулась она с Антоном. У Димы сразу же испортилось настроение. Его обрадовало только одно - у Антона оно испортилось еще быстрее.
- Присаживайся, я сейчас принесу чашку, - хлопотала Марта.
- Нет, спасибо. Я только на секунду зашел, узнать - может надо чего?
- А ты что, в социальной службе работаешь? - ехидно поинтересовался Дима. - Приносим бабушкам молоко и булочки, одиноким девушкам - букетики?
- Тебя не спрашивают! - сквозь зубы процедил Антон.
- Не надо, пожалуйста! Вы что, с ума сошли, оба? - встала между ними Марта.
- Я пойду, пожалуй... - бросил Антон. - Где ты только таких уродов находишь, не могу понять?..
- Антон!! Перестань немедленно! - крикнула девушка.
- А ведь он прав, - поднялся Дима. - Я тоже бы не отказался узнать, где ты нашла такого урода? - он кивнул в сторону Антона.
- Дмитрий Сергеевич!! - Марта едва не плакала.
- Да, дорогая? Не расстраивайся, мне тоже уже пора. Спасибо за чай, он был оч-чень вкусный! Заведу за тобой завтра, часов в 12, будь готова!
От этих слов Антон поперхнулся, побагровел и выскочил за дверь, подарив Марте на прощание уничтожающий взгляд.
- Куда ты? Зачем же так торопиться? - Дима в два прыжка догнал парня в узком коридоре. - Пойдем, поговорить нужно! Давай, пока она нас не собралась догонять!
На лестничной площадке второго этажа они "поговорили". Дима, который занимался в школе бокса, отделался легким испугом и разорванным рукавом, а вот Антону повезло куда меньше - из разбитого носа и губы сочилась кровь.
- Чтобы больше я тебя рядом с ней не видел! - брезгливо сообщил Дима, оттирая носовым платком кровь с пальцев.
Антон хрипло рассмеялся, сплюнул.
- Да ты ревнуешь, никак? Знаешь, мне плевать на то, что ты говоришь! Марта мне как сестра, и я просто не хочу, чтобы она общалась с таким ублюдком, как ты.
Дима сжал кулаки.
- Тебе, что, мало?
- Послушай, ты, скотина, - Антон схватил его за лацканы пиджака, - зачем она тебе? Ты что думаешь, я ничего не вижу? Такому, как ты, она не пара! У тебя миллион гламурных телок, которые на все согласны, ради твоих бабок! А Марта, она же дурочка совсем, доверчивая, как ребенок! Она же во все верит, понимаешь? Она в тебе видит этого мерзкого принца на белом коне, будь он неладен! А ты? Наиграешься и бросишь ее одну, чтобы она потом медленно сходила с ума? Тебе же плевать на то, что будет с нею, пле-вать! Послушай меня, оставь ее, пока не поздно, прошу тебя, прошу, как человека!!!
Дима с усилием оторвал его руки от своего пиджака.
- Это не твое дело!
- Ты же ничего не знаешь о ней, - отчаянно шептал Антон, оттирая кровь с губы. - Ты же не знаешь, как это - когда ты один с рождения, когда у тебя нет родителей, когда тебя никто не любит! Ты не знаешь, что такое страх и голод, что такое одиночество, ты ничего о ней не знаешь!!!
- А ты? Ты, так много знающий о ней - ты чем-то ей помог? Самоубийство совершить на раздолбанном велике? Вот и все, на что тебя хватило! Сдохни!
Он резко развернулся и ушел.

* * *

На следующий день, ровно в двенадцать он стоял у подъезда дома Марты. На заднем сиденье лежал изысканно оформленный букет лилий и орхидей. Дима нетерпеливо просигналил уже в третий раз. Марта не появлялась. Выждав еще пять минут, он со вздохом поднялся на четвертый этаж.
Марта открыла дверь и удивленно захлопала глазами.
- Так значит, вы не шутили?!
- Девочка моя, какие к черту шутки? Давай, быстрее, я уже давно торчу внизу и сигналю, как ненормальный, скоро твои бабки у подъезда в меня начнут швыряться камнями!
Марта метнулась в свою комнату переодеваться, но внезапно остановилась и вернулась.
- Я никуда не пойду.
- Это еще почему?!
- Нипочему. Просто - не пойду и все.
Дима уже понял, что она была упряма, как осел. Так что он не стал спорить, а просто вошел в комнату, отодвинув ее в сторону, распахнул шкаф.
- Где твои шмотки?
- Я же сказала - никуда не пойду!! - она упрямо сжала губы, села на диван и скрестила руки на груди.
Дима устало вздохнул и сел рядом.
- Ладно, черт с тобой. Говори - почему?
Марта молчала. И в ее молчании явно ощущался укор.
- Кажется, я догадываюсь. Это из-за твоего драгоценного дружка, Антона? Что он тебе наплел? Что я коварный демон-соблазнитель? Питаюсь невинными девицами?
- Совсем неважно, что он говорил. У меня и своя голова на плечах есть, - сообщила Марта.
- Да это же замечательно! - искренне обрадовался Дима. - Лучше всего думать своей головой. Тогда я не понимаю, из-за чего весь сыр-бор?
- Из-за чего? Из-за того, что ты, то есть вы, вчера надавали ему по морде, то есть по лицу!! - взорвалась Марта.
- Ты очень сильно волнуешься из-за пустяков, смотри, даже перепутала и обратилась ко мне на ты, - примирительно сказал Дима. - Насчет морды и лица - не знаю, как правильнее, спорить не буду.
- Дело не в этом! Зачем вы со мной разговариваете, как с полной дурой?! Я не могу позволить, чтобы моих друзей били!
- А я не могу позволить, чтобы твои друзья называли меня уродом и ублюдком! - тихо сказал Дима.
Марта сокрушенно умолкла. Она пыталась найти достойное оправдание словам Антона, но так и не смогла.
- Дмитрий Сергеевич... - начала она.
- Так. Или с этого момента ты называешь меня просто Дима, и мы переходим на "ты", или я не знаю, что я сделаю!
- Но я же не могу, так сразу! - ее распахнутые глаза были как два блюдца, полные тягучего золотого меда.
И тогда Дима схватил ее в охапку и стал целовать, нежно и долго, пока у него самого не закружилась голова и он перестал понимать, где в этой комнате низ, а где верх.
- Теперь сможешь? - спросил он, отпустив Марту.
Он боялся посмотреть в ее глаза. А когда взглянул - то едва не ослеп от их сияния.
- Я очень хочу треснуть тебя по морде, - сказала Марта, с трудом выговаривая слова. - Но почему-то не получается. А еще я очень хочу ругаться, грязно и долго - но я почти не помню слов, ни ругательных, ни всех остальных.
И еще - она улыбалась. Ссора с Антоном была забыта.

* * *

Они сходили в кино, где упоенно целовались в последних рядах, на следующий день - сходили в музей, где целовались в гардеробе, пока их не выгнала вахтерша. Потом он купил две пары роликовых коньков (Марта подбила) и они катались по набережной. Дима катался, не снимая темных очков, опасаясь быть узнанным. Он упал несколько раз, набил несколько синяков и шишек, но был безмерно счастлив.
Он провожал ее домой и целовал на каждом лестничном пролете. На работе он не появлялся, ссылаясь на сильную простуду.
- Маша, - гундосил он в телефонную трубку, зажимая нос. - Всех заказчиков перенеси на пару недель, мне ужасно плохо, я лежу с высокой температурой, просто умираю!
- Дмитрий Сергеевич, - беспокоилась заботливая Маша, - может мне приехать? Аспиринчику вам привезти, апельсинов?
- Ты с ума сошла! Заразишься неровен час, кто потом работать будет? Сиди на месте, если выживу, появлюсь на работе через полторы недельки...
И убегал из дома к ней, к своей Марте. Он не виделся с друзьями, не ходил на привычные тусовки в клуб, он забыл обо всем и чувствовал себя совершенно счастливым.
Как-то раз они попали под дождь, вымокли до нитки. Дима предложил заехать к нему, просушить одежду. Марта с опаской вошла в роскошную, огромную квартиру и с удивлением уставилась на лестницу.
- Это что? Чердак?
- Ну ты даешь! Обычная двухуровневая квартира, второй этаж, и все. Я коттедж уже достроил, сейчас там идет отделка, скоро съездим, посмотришь. Давай, переодевайся!
Он подвел ее к шкафу, где заранее подобрал неплохой гардеробчик по размеру одежды Марты.
- Вот, примеряй, - скромно сообщил он, отодвигая зеркальную дверь.
Девушка в смятении прижала ладони к горящим щекам.
- Я не могу. Это все не мое!
- Теперь твое. Не волнуйся, глупенькая, все эти вещи я купил специально для тебя. Ну, давай! Мне так хочется посмотреть, как ты будешь выглядеть без твоего ужасного свитера.
Она совсем расстроилась.
- Дима, это же ужасно дорого! Пойми меня, я не могу.
Вместо ответа он обнял ее сзади и стал целовать в шею.
- Знаешь, ты совершенно права..., - бормотал он, подхватывая ее на руки, - одежда - это ужасная ведь, дорогая и совершенно ненужная, особенно сейчас...
Все, что произошло потом, показалось ему сном, полным блаженства. Он видел только ее пьяные от счастья глаза, закушенную губу, слышал жаркий шепот: "Димка, любимый мой".... Марта умирала и воскресала в его руках, он тонул в ее нежности, запахе волос, сходил с ума от ее ласк...
Поздно ночью они уснули, усталые, побежденные друг другом. Засыпая, Марта пробормотала:
- Только не закрывай двери...
Дима удивился сквозь дремоту, но сил спросить что-то уже не было. Он провалился в сон.
Проснувшись утром, он сразу протянул к ней руки, но они нащупали только одеяло. Дима вскочил и бросился к двери, по дороге запнулся за разбросанную одежду. Жуткий свитер валялся на полу - значит она здесь!
Марта, в вечернем платье, готовила завтрак на кухне. Выглядела она потрясно - в одной руке гренка на вилке, в другой - пакет молока; длинный шлейф бархатного платья, усыпанного стразами, небрежно заткнут за пояс.
- Димка, ты прости меня, я решила померить одежду, пока ты дрых, стала одевать самое блестящее и длинное, запуталась, где нужно одевать руки, а где шею, пока разбиралась - на меня напал жуткий голод! Я чуть не потеряла сознание, и полезла в твой холодильник, а там столько еды! Я подумала, что ты тоже захочешь есть, и вот....
- Ты ангел, да? - потрясенно спросил Дима. - Я просто умираю от голода!
Они набросились на еду, как два изголодавшихся зверька, а потом, с такой же жадностью набросились друг на друга. Снять вечернее платье оказалось также непросто, как и одеть.
- Ну, кто так шьет?! - отчаянно вопрошал Дима, пытаясь разобраться в сложной системе застежек и крючков. Потеряв терпение, он попытался его разорвать. Упрямая ткань трещала, но не поддавалась. Марта больше мешала, чем помогала - от попыток Димы расстегнуть платье она хохотала, как сумасшедшая, потому что боялась щекотки.
Вскоре непокорное платье валялось в углу, измятое и забытое. Дима и Марта ощущали себя первыми людьми на земле. Они шли тайными дорогами, тропинками любви, то неспешно, нежно и осторожно узнавая друг друга, то темным вихрем страсти сметая все на своем пути, погружаясь с головой в сладкий омут наслаждений.
Марта дарила ему всю нерастраченную любовь и нежность, накопленную за годы одиночества, она отдавала себя целиком, без остатка, таяла от любви и растворялась как сахар в стакане горячего чая. В ней не было ни капли притворства или неискренности, она стонала от наслаждения и стон ее был похож на песню.
Дима невольно сравнивал ее с другими девушками, которых у него было немало. Может быть, Марте не хватало умения, но она была настолько чиста и естественна, во всех своих порывах, что его сердце сладко сжималось, понимая, как сильно она его любит.
Марта ходила по его квартире, как кошка, заглядывая в каждый уголок, находя что-то новое, интересное. Ей ужасно нравились две вещи: лестница, ведущая на второй этаж и позолоченные краны, украшенные крупными кристаллами горного хрусталя, в ванной.
- Это бриллианты, да? - наивно интересовалась она, любуясь игрой света
Кстати, Дима сделал открытие, которое его немало удивило: несмотря на всю свою неиспорченность дорогими вещами, ни один из роскошных подарков Димы не вызвал в ней восторга. Она принимала их спокойно, даже равнодушно, или не принимала вовсе.
Он вспомнил, как самоуверенно надеялся поразить ее воображение дорогими и недоступными ей вещами и покачал головой: по-настоящему она ценила совсем другое. Однажды, увидев, как Марта смотрит на замызганного кота, он купил в ларьке шмат колбасы, попросил продавщицу нарезать и отдал грязнуле. Кот едва не рехнулся от счастья. Он таращился на колбасу, с него размером и не мог поверить, что это все - ему. А когда поверил, стал жрать, как в последний раз в жизни, давясь и угрожающе подвывая.
Марта тогда сияла, как начищенный пятак и всю обратную дорогу провисела у него на шее. Она радовалась простым и понятным вещам. За подаренную коробку дорогущих конфет тихо говорила "спасибо" и откладывала ее в сторону и в то же время пищала от восторга, найдя в его кармане спрятанную карамельку, которую он отдавал ей со словами: "Это - для тебя".
В душе ее жил ребенок - неуемный, смешливый, искренний и доверчивый. Она любила так, как может любить только неиспорченная, цельная натура - всей силой своей чистой души, полностью доверяя своему бесценному Димке.
Он поражался тому, как она изменилась, раскрылась, как цветок, и даже немного завидовал силе ее чувства. Сам он не мог любить так же сильно, безудержно. Иногда ночью, просыпаясь рядом с ней, Дима ловил себя на мысли, что он холодно, трезво оценивает свою подругу, и где-то в глубине души с ужасом понимает, насколько они разные...

* * *

Отпуск у Марты скоро закончился, она вышла на работу, и они по-прежнему продолжали встречаться каждый день. Дима ждал ее в аллее, она вихрем влетала в машину и осыпала его поцелуями. Она всегда садилась на заднее сиденье, и, пока они ехали, ласково ерошила его волосы, обнимала за шею тонкими руками, крадущейся ладошкой забиралась под пиджак и чутко слушала, как бьется его сердце.
Дима ощущал, как любовь меняет его, как он отдаляется от друзей, от дел.... Пашка Сорокин недоуменно морщил лоб:
- Димыч, что с тобой происходит? Я что-то совсем перестал узнавать тебя в последнее время. Ты не заболел?
Дима отрицательно качал головой, не желая открывать другу свою тайну.
- Паш, все хорошо, не волнуйся! Просто период такой, все пройдет...
Все лето они встречались в его квартире, просыпались и засыпали вместе. Дима ощущал себя полным сил, полным какой-то космической гармонии. Марта казалась ему волшебной страной, краем чудес. Она доверяла ему свои самые сокровенные мысли. Мысли оказались мистически странными.
- Знаешь, - как-то сказала она ему страшным шепотом, - Я на самом деле не отсюда!
- Что значит - "не отсюда"?
- Я расскажу тебе, только обещай не смеяться! Это самая главная моя тайна! Где-то там, далеко отсюда существует страна, где я родилась, а потом что-то случилось и я попала сюда, на эту землю.
- А-а! - подхватил Дима, - Ты, наверно, потерянная принцесса из далекого волшебного королевства?
Марта подозрительно прищурилась - не шутит ли он часом? Дима постарался принять самый серьезный вид, хотя внутри помирал от смеха.
- Откуда ты знаешь?
Дима даже не нашелся, что ответить. А что тут скажешь? Что эта "легенда" - одна из самых распространенных в дешевой фэнтези?
- Н-ну, не помню, читал где-то, - выкрутился он.
- Вот видишь! - вскочила она, глаза ее сверкали. - Об этом даже в книгах пишут! Значит, мне не показалось! Смотри!
Она открыла медальон, с которым никогда не расставалась и показала Диме то, что было внутри. С одной стороны медальона затейливой вязью было выгравировано несколько слов, в одном из которых можно было с трудом угадать слово "МАРТА", а с другой - стилизованное изображение короны и какого-то непонятного герба.
Дима пожал плечами.
- Не помню такого герба.
- И не пытайся вспомнить! Я проверяла в библиотеке - такого герба не существует.
Дима вздохнул. Что за идиотская привычка у всех девчонок - непременно считать себя принцессами! Какой-то дурацкий медальон, где пьяный гравировщик изобразил полную ерунду, а она уже считает себя потерянной принцессой! Хотя... жизнь в детском доме - не сахар, чего только не придумаешь, лишь бы не думать о том, что тебя бросили самые близкие люди - мать и отец...
Дима вспомнил о своих родителях и снова вздохнул. Давно он к ним не заезжал. Но, с другой стороны, как к ним заедешь, если они постоянно за границей? "Ладно, приедут, сами в гости заявятся", - решил он и отправился на кухню: пить захотелось.
- Димка, только не закрывай двери, - бормотала Марта, поворачиваясь на другой бок.
Опять?
- Солнышко, у тебя что - клаустрофобия?
- Нет, - удивленно ответил голос из-под одеяла, вслед за этим вынырнула растрепанная голова. - С чего ты взял?
- А почему ты всегда просишь оставлять двери открытыми? Что это, если не боязнь закрытого помещения?
Марта скривила губы и отвела взгляд.
- Так, ничего, - уклончиво ответила она и снова нырнула с головой под тонкое одеяло.
- Ну-ка, вылезай, маленькая врушка! И немедленно признавайся во всех своих оставшихся "страшных" тайнах! Что ты еще от меня скрываешь?
- Ты не поверишь, - жалобно проговорила Марта. - Или еще хуже - посчитаешь меня полной дурой!
- После твоего заявления о том, что ты - потерянная принцесса? Да ни в жисть!
- Значит, ты не поверил, - как-то странно улыбнулась Марта. - Ну и ладно. Все это мои бредни. Просто однажды ко мне подошла женщина на улице, указала на мой медальон и сказала: "Никогда не закрывай двери! Двери между Мирами должны быть всегда открыты!"
- И что? Двери между Мирами и обычные двери между комнатами - какая тут может быть связь? Ты что, нашла в словах сумасшедшей тетки какое-то откровение?
Марта пожала плечами.
- Я же говорила, что ты сочтешь меня полной дурой...
- Ладно, не буду считать. Только и ты будь добра - никому кроме меня не рассказывай об этом, а люди, знаешь, разные бывают...
- Ты что?! Я никому кроме тебя, даже Антону, не рассказывала!
Дима поморщился. Упоминание об Антоне вызывало у него зубную боль.
- Прости, я не буду больше о нем говорить, - подскочила Марта. - Не злись, пожалуйста!
- Ладно, проехали, - махнул рукой Дима. - Раз ты так хочешь - я не буду закрывать двери. Спи....
Ночью он проснулся от собственного сдавленного крика. Ему приснился кошмар, один из тех, которые заставляют покрываться липким потом, и сердце выпрыгивает из груди. Дима редко видел сны, точнее, видел, но не помнил, о чем. А тут - он помнил, помнил так ярко, так явно, словно это произошло на самом деле: Марта стоит в проеме двери, глаза ее полны боли, из них катятся слезы. Капли с громким стуком падают на пол: "Кап! Кап!! КАП!!!" И с каждой слезой звук все громче и напоминает звон колокола, огромного, мощного, от которого весь дом начинает вибрировать, дрожат стены и с жалобным звоном лопаются стекла и зеркала. Дверной проем начинает светиться и Марта тает в этом свете, становясь призрачной и туманной... Дима пытается поймать ее, но его руки хватают только воздух....
Марта тихо вздохнула во сне. Дима судорожно обнял ее, впитывая тепло ее тела, ощущая нежность бархатистой кожи. "Димка"... - сонно пробормотала она, - "Я так люблю тебя"...
Дима почувствовал, что глаза предательски защипало. Он никогда не плакал, ну может быть только в детстве, и сейчас поразился тому, что с ним происходит. "Вот же она, здесь, рядом, она любит тебя!", - кричал внутренний голос, - "Почему ты сомневаешься? Какая разница, понравится ли она твоим друзьям и родственникам, твоему кругу - ведь самое главное, что она нравится ТЕБЕ!" "Она делает меня слабым!" - защищался он, - "К тому же она... она... ну я не знаю - ненормальная! И еще - она из детдома, меня же никто не поймет!!!"
Он не понимал, как в нем может уживаться любовь к этой девушке и страх того, что об этом узнают и поднимут его на смех. Страх опозориться, страх показаться не таким крутым, каким его привыкли видеть. Когда он представил, как он с Мартой придет к друзьям, как она молча, пугливо будет сидеть в уголке и весь вечер не откроет рта, какой серой мышкой она покажется на фоне блестящих девиц, он едва не застонал. Даже в дорогих нарядах она все равно останется той, кто она есть - детдомовской дешевой девчонкой, дурой! И ничем этого факта не скрыть. Как он сможет объяснить, что у нее богатый внутренний мир? Как он сможет объяснить, что любит ее, такую трогательную, наивную, такую несовременную?
"А может быть, она сама научится? Научится быть яркой, модной, научится вести разговоры ни о чем, тусоваться и покуривать дорогие сигареты? Может, она привыкнет к тому, что волосы нужно подстригать только в салоне, а не тупыми ножницами в ванной? Научится делать маникюр, ходить в солярий и на шейпинг, станет такой, как все..." - успокаивал себя Дима, погружаясь в теплую ванну сна.
И только упрямый голос внутри него твердил, что она никогда не будет такой, как все.

* * *

Лето подходило к концу, на деревьях появились первые золотые листья. Дима был страшно занят новым проектом, который отнимал у него все время. Он засиживался на работе допоздна, иногда заходил после работы с друзьями в бар. Марта терпеливо ждала его дома, механически щелкая пультом от телевизора. Она никогда не скандалила, только грустила и замыкалась в себе.
Он все чаще забывал позвонить ей, то не было времени, то вокруг была куча народа, все откладывал на потом, говоря себе: "Вот, сейчас это доделаю - и позвоню", пока однажды не поймал себя на мысли, что специально ищет предлог, чтобы не звонить. Ему было стыдно слышать грустный голос в трубке. "Разве я виноват, что она зациклилась на мне?" - злился Дима. "Я взрослый человек, я ей не нянька! У меня важная работа, дела, люди! Я же не виноват, в том, что нет времени!"
Как-то вернувшись, он не нашел ее дома. Марта позвонила ему буквально через пять минут.
- Дим, я пока поживу у себя, ладно? А то тут соседи, какое-то заявление накатали, хотят комнату отнять под предлогом того, что я здесь не живу.
- И что теперь? - тупо спросил Дима, чувствуя непонятное облегчение.
- А ничего. Ты будешь приезжать ко мне, можно встречаться в обед, потом - после работы, только отвози меня домой, часов до девяти вечера, вот и все...
- А если я не смогу? Если буду занят?
- Ничего страшного, приедешь на следующий день, ну, или как сможешь...
Теперь они стали видеться еще реже. Как-то раз, Дима заехал за Мартой после работы. Они не виделись до этого целых две недели - ему все время было некогда, даже в выходные. Она спешила к нему на шпильках, спотыкаясь и оступаясь на каждом шагу.
- Черт! Решила выглядеть так, как ты любишь, но после кроссовок так сложно передвигаться на этих ходулях!
Марта очень похудела, глаза были несчастные, как у побитой собаки. Она старалась не подавать виду, шутила изо всех сил, громко смеялась, пытаясь казаться элегантной и независимой. Дима видел все эти жалкие попытки, ему опять было стыдно и от этого он еще больше злился.
Они зашли в какое-то дешевое кафе, поесть мороженого. Столики были грязные, официантка открыто хамила, настроение у Димы окончательно испортилось. Но последняя капля поджидала его на выходе. Там стоял Паша и выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
- Простите, девушка, я на минутку украду вашего друга, - натянуто улыбнулся он и отвел Диму в сторону.
- Паша, только ничего не говори, - скривился Дима, - я и так знаю все, что ты можешь сказать!
- И что? Ты думаешь, я промолчу и дам тебе катиться по наклонной? Когда я увидел тебя выходящим отсюда - то не сразу поверил своим глазам! Посмотри на себя: какая-то вшивая забегаловка, какая-то дешевая девчонка, ты что - рехнулся?
- Это мое дело! Отстань от меня!
- Дима, я твой друг уже много лет, - проникновенно заговорил Паша, глядя в глаза Диме. - Скажи мне, я хоть раз посоветовал тебе что-то плохое? Я хоть раз подставил тебя?
- Нет, - признал Дима.
- Тогда почему ты не хочешь послушать меня сейчас?
- Потому что не время и не место!
- Почему? Ты стесняешься этого чучела? Не, не спорю, симпатичная, но полный чурбан, разве ты сам не видишь?
- Не смей! - вскинулся Дима. - Лучше заткнись, иначе я сам тебя заткну!
Паша схватился за голову.
- Значит, все дело в ней? Скажи мне, я прав?
- Да! - шепотом, отчаянно прошипел Дима. - Я люблю ее, понятно?! Не лезь ко мне!
- Тебя нужно спасать, - убежденно сказал Паша. - Поверь, друг, ты можешь ругаться, но я тебя так не оставлю!
- Не надо меня спасать! У меня все ха-ра-шо!
- Хорошо?! Ты только что сказал "я ее люблю" - ты хоть знаешь, что это такое? Ладно, я понимаю, когда ты говоришь это девчонкам, они любят эту лабуду, но мне-то зачем лапшу вешать?! "Это" любить нельзя!!
- Да пошел ты! - процедил Дима, - адрес сам знаешь...
Он схватил девушку за руку и потащил к машине, Марта споткнулась и едва не упала. Паша ехидно усмехнулся и закатил глаза.
Всю дорогу они ехали молча. Девушка понимала, что случившееся как-то связано с ней, но спрашивать боялась.
- Мы еще увидимся? - робко посмотрела она на Диму.
- Конечно! - наигранно весело сказал он. - Вот разгребу немножко дела, и сразу же - к тебе!
- А сейчас ты не поднимешься? Хоть чаем напою...
- Чай - это замечательно! Давай, только недолго, ты же знаешь, что...
- У меня дела, - закончила она за него фразу и грустно улыбнулась.
Дима был готов придушить самого себя. Он делал больно самому любимому человеку на свете, он любил и ненавидел ее одновременно и ничего с этим не мог поделать. Марта не была настолько ценной для него, чтобы ради нее он пошел против всех, поломав свою привычную жизнь.
Он давился чаем, он сыпал плоскими шутками, бодрился, и презирал себя, видя обожание в ее глазах. Когда сил больше не осталось, он спешно попрощался и ушел, безумно желая близости и страшась одной мысли о ней. Останься он с ней - и больше уже не сможет уйти, и придется все ломать, а потом - жалеть об этом...
Но этот безумный день выдал еще не все сюрпризы. У подъезда стоял Антон.
- О-о, нет, только не ты! - простонал Дима, отворачиваясь.
- Нет уж, тебе придется меня выслушать! А потом - хочешь, набей мне рожу, но сначала дай сказать.
- Тебе-то что от меня надо?
- Марта. Ты доводишь ее до безумия. Она плачет не переставая, она загибается без тебя и боится сказать тебе об этом, чтобы не показаться назойливой! Тебе все равно? Наигрался уже, да? Я же говорил тебе тогда...
- Да заткнись ты! - рявкнул Дима. - Что бы ты понимал? Я люблю ее, черт!! Мне тоже плохо, но мы не можем быть вместе, вот в чем дело!!
- Почему? Она жить без тебя не может - так забирай ее, и будьте счастливы! Что тут непонятного?
- Не могу я ее забрать, - устало сказал Дима. - Вот этого как раз тебе не понять.
Антон схватился за голову.
- Тогда оставь ее, уйди ко всем чертям, дай ей понять, что она снова одна! Пусть учится жить заново, пусть найдет себе других друзей! Разбитое сердце - фигня, заживет рано или поздно, и она еще будет счастлива!
- И уйти не могу. Я не могу без нее!
- Ты что - извращенец? Тебе нравится издеваться над ней? Тебе нравится видеть, как она мучается?
- Заткнись!!! Я больше не могу! Ну, хочешь, врежь мне, если тебе от этого станет легче! Ну, давай, я не отвечу!
Антон смотрел на него и в его глазах Дима прочел жалость.
- Я сейчас поднимусь к ней и она весь вечер будет петь мне о том, какой ты замечательный и удивительный, прислушиваясь к каждому шороху на лестнице, вздрагивая от каждого звонка, давясь втихомолку слезами на кухне, или в ванной... А ты уедешь отсюда в какой-нибудь ночной клуб и до утра будешь дрыгаться в компании полупьяных девок, с одной из которых проснешься утром... И умываясь, не сможешь посмотреть в зеркало, потому что тебе будет невыносимо стыдно... отпусти ее, гад, не мучай, прошу тебя...
- Знаешь, а ты психолог, - устало проговорил Дима, - большой знаток человеческой души! Я именно так и сделаю: пойду в клуб к пьяным девкам, и мне не будет стыдно, поверь.
- Тогда ты - еще большее дерьмо, чем я о тебе думал, - подвел итог Антон, и добавил - Убирайся, и оставь ее в покое!
- Я сам решу, когда мне прийти, и когда уйти! - парировал Дима, подходя к машине. На крыле сверкала свежая царапина, явно сделанная заботливыми ручками, вооруженными чем-то острым, например, ключом.
- Вот козел! Дешевка! - опешил Дима. Он повернулся, но Антона уже не было. Не подниматься же к Марте, чтобы набить ему морду? "Ладно, получит в следующий раз. Сегодня я слишком устал"...
Он вернулся домой и завалился спать прямо в одежде, в ботинках. "Надо нажраться", - сонно подумал он, - "Может быть, полегчает"...

* * *

Повод "нажраться" подвернулся только спустя месяц. Целый месяц, полный дел, работы, нервотрепок, раскаяний, пустых обещаний и молчаливых вопросов на дне золотистых глаз...
На улице было сыро, слякотно. Марта не звонила ему уже несколько дней подряд и не брала трубку, когда он звонил ей. В последний раз она сказала: "Я не буду больше тебе мешать. Работай, живи спокойно. Больше всего на свете хочу, чтобы ты был счастлив". Несколько дней он наслаждался отсутствием угрызений совести, потом заскучал. Звонил снова и снова, но она упрямо не поднимала трубку. "Да и пошла ты!" - решил Дима: "Подумаешь, какая цаца! Ждет, что я буду бегать за ней! Не дождешься! Сиди и подыхай от тоски!". Потом подумал и мысленно добавил: "По мне, любимому".
Он прислушался. Совесть молчала. Внутренний голос тоже. "Наверно, он не выдержал и умер", - решил Дима. Вот и прекрасно, вот и плевать! Причем на всех! Он снова свободен, он снова в теме! А тут как раз Пашка заскочил и рожа чего-то у него больно хитрая...
- Эй, ты тут не слишком заработался?
- Ты хочешь что-то предложить? Давай!
Пашка, хитрый сукин сын! - со времени встречи в кафе больше никак не касался щекотливой темы, старательно избегая малейших намеков. Дима все прекрасно понимал, но поддерживал искусственную атмосферу, не желая причинять себе боль.
- Сегодня в "Звездном Дожде" будет грандиозная вечерина, нас ждут! Будет весь бомонд, новые лица, новые девчонки, ну и естессно, кое-кто из старых знакомых тоже нарисуется... Ольга тут тобой очень интересовалась,... - как бы случайно проронил он. - Сходим?
- Конечно, пойдем! - обрадовался Дима.
Ольга... Он почти забыл о ней! Столько всего произошло за это время, что она казалась каким-то полузабытым сном. А ведь когда-то он был готов в лепешку расшибиться ради того, чтобы она сказала: "Да".
Паша довольно улыбнулся. Что-то в его улыбке насторожило Диму, но мысль исчезла, не успев сформироваться, он был слишком увлечен предстоящей встречей.
... В тот вечер в "Звездном Дожде" действительно был аншлаг. Они с трудом пробились сквозь плотную толпу у входа.
- Озверели совсем! - бурчал Паша, продираясь следом за целенаправленно спешащим Димой. - И чего им дома не сидится?
- Не бурчи! Ты ее видишь?
Паша хмыкнул.
- Надо же! Послушал бы ты себя полмесяца назад - два разных человека! Да вон она, смотри, у стойки...
Ольга действительно стояла там, где указал Павел. Она так изменилась, что Дима не сразу ее узнал. Длинные платиновые волосы закрывали пол-лица, полупрозрачное короткое платье подчеркивало великолепие высокой груди и точеных ног. Она смотрела на него, улыбаясь, чуть склонив голову набок, чтобы не мешала длинная челка. Небрежным жестом она отбросила волосы с лица, на тонкой кисти радужными брызгами сверкнул бриллиантовый браслет - его подарок.
Дима смотрел на нее и медлил, не в силах сделать шаг. Ольга выглядела потрясающе, была невероятно соблазнительна и сексуальна. Какая-то часть его возбужденно рвалась к ней, прочитав недвусмысленное приглашение в ее позе, жестах... Он видел, что ему достаточно протянуть руку - и она будет принадлежать ему. Опытная, искушенная, умелая - что еще нужно мужчине?
Он смотрел на нее - и видел блестящую красивую змею. Холодную, трезвую, расчетливую гадюку. Перед глазами встали закушенные от страсти губы Марты, зацелованные, припухшие, он снова увидел ее пьяные от любви глаза, увидел всю ее, как на ладони - искреннюю, порывистую, естественную, не умеющую притворяться, не умеющую скрыть свою любовь - и растерялся, поняв, что его по-настоящему волнует только одна девушка. Та, которой он так долго причинял боль.
В его душе с новой силой вспыхнула борьба: "Я ничей, я свободен! Я ей не принадлежу и могу делать все, что угодно! Она мне не жена и плевать я хотел на то, что будет!" Но образ Марты был настолько реален, так волновал его, что он пошел на компромисс: "Я вернусь к ней, обязательно, вот только отдохну немного, поговорю с Ольгой - в этом нет ничего плохого, я же не собираюсь с ней спать! А потом вернусь к Марте и уже больше никуда от нее не уйду!"
Странно, дав это обещание, он почувствовал невероятное облегчение, словно гора с плеч свалилась. Все сразу стало легко и просто, все словно встало на свои места. Дима понял, что это решение нужно было принять уже давно.
Ольга, не выдержав, направилась к нему сама.
- Привет, красавчик! Я думала, что ты навсегда бросил нас, - она ослепительно улыбалась, демонстрируя два ряда белоснежных, безупречных зубов. - Ходили разные слухи, говорили даже, что ты ушел в монастырь?
Дима взял ее руку. Боже, не ногти, а произведение искусства! Медленно поднес руку к губам, поцеловал, Ольга нервно хихикнула.
- И что, ты сильно расстроилась, услышав это? - он поддерживал обычный двусмысленный светский треп.
Вместо ответа Ольга взяла его за руку и потащила к барной стойке. Они взяли два коктейля и отошли к стене, где было потише и поменьше наро


<<<Другие произведения автора
(9)
 
   
     
     
   
 
  © "Точка ZRения", 2007-2024