Бледное зимнее солнце давно спряталось. Тьма с редкими искрами звезд заполнила улицы городка. До утра жизнь остановилась. Всякое движение прекратилось под снежным саваном. Снег, жесткий, обжигающий, сверкал, отражая скупой свет ночного неба.

Она налила горячий чай в пузатую чашку. Это была Ее любимая чашка, с глупыми красными маками на тонких стенках. Бросила пару ложек сахара. Помешала. Бесконечно долгий морозный день остался за стенами маленькой комнаты.

В сером полумраке едва различимы углы. Желтый круг света на столе. Жарко натоплено. Тихо. Только тиканье старых бабушкиных ходиков...    

Она сделала несколько осторожных глотков. Сойдет... Вдруг с улицы в Ее покойный теплый мирок, замкнутый кирпичными границами, проник посторонний звук. Она вздрогнула. Самолет. Самолеты часто режут небо над домом. Она ненавидит этот гул, потому, что он не дает Ей забыть о Нем. 

Она зачем-то подошла к окну, покрытому ледяными узорами. Как пронзительно скрипнули половицы! Будто пожаловались на свою угнетенную жизнь. «Низы не могут…» Усмехнувшись, Она медленно провела пальцем по замерзшему стеклу. «Он… Где Он сейчас? С кем? Ладо мой…» Она вздохнула. Уже полгода прошло, как легкие серебристые крылья унесли Его далеко-далеко…

Он называл Ее Лана, Ланочка. Когда злился - Ланка-хулиганка. Она грустно улыбнулась. И почему «хулиганка»? Она так старалась, чтобы Ему было с Ней хорошо и просто. Хотела, чтобы Он был всегда рядом… Она вспомнила родинку у Него на шее, к которой часто нежно прикасалась губами. Легкий запах ландышей. Его запах…

«Полгода… Это так много». Задумавшись, Она продолжала машинально царапать ногтем ледок на стекле. От окна тянуло холодом, но Она этого не замечала. Ночь. Темный полукруг луны. На столе остывший чай. Одна… Отчаяние куснуло сердце. Стало зябко. «Хватит! Никакого депрессняка! Я самая красивая и самая счастливая!» - заученно произнесла Она про себя привычную формулу. Снова вздохнула. «Пора спать».

Она вылила чай в раковину, помыла чашку и оставила ее, донышком вверх, сохнуть. Разделась. Аккуратно сложила одежду на стул. Потушила свет. Легла. Закрыла глаза. Замерла.  

А на застывшем инее окна осталось жить теплое слово «ЛЮБЛЮ»…