Ну как ты? Тебе получше? Сегодня я целый день наблюдал за тобой. Зачем ты так долго стояла на мосту? Там ветер, холодно, ты простудишься. Вообще, я заметил, ты очень легко одеваешься. И, пожалуйста, не забывай про перчатки. А лучше всего – теплые варежки. Я же знаю, что у тебя все время холодные пальцы, даже летом. Помнишь, той осенью, когда мы еще были вместе, ты все прикладывала их к теплому чайнику, а потом ладонями грела щеки? В тот выходной у вас здорово все получилось: с утра по лесу находились, подосиновиков набрали, а вечером на даче их жарили. В доме сначала было холодно, но когда печка нагрелась, лицо у тебя раскраснелось, и ты стала очень смешная. И все проверяла, как там я, все ли у меня нормально. А мне было так хорошо, и я понимал, что у тебя происходит счастье. Не знаю, как правильно сказать. Я об этом мало что знаю. Ты плохо выглядишь. Тебе надо как-то взять себя в руки. Ты ведь еще не старая, может быть, у тебя все еще наладится.

И почему ты все время сидишь дома? Отказалась пойти на день рождения к своей любимой подруге. Подарок купила, а сама никуда не пошла, весь день дома на диване пролежала.

– А ты откуда знаешь?

– Я видел.

– Подсматривал?

– Да нет, зачем? Я же и так все про тебя знаю. Просто я стараюсь не отпускать тебя далеко. Мне так положено. С тобой же может случиться все что угодно. Ты и на лестнице грохнуться можешь, и сдачу в магазине забыть.

– Да, точно. Я даже помню, как меня в детстве ругали, за то, что я такая неуклюжая и рассеянная. Именно так. И еще за то, что я быстро поддаюсь чужому влиянию. И это у меня осталось навсегда. Если я начинаю дружить с кем-то, то сразу влюбляюсь в этого человека, даже если это подруга. Ну, а уж когда любовь, то тогда этот мужчина сразу для меня самый главный и лучший на все времена. И все, что он говорит и делает, – правильно. Потом любовь проходит, и я сама удивляюсь, почему в такого дурака втрескалась. Тебе, наверное, все это неинтересно?

– Мне интересно о тебе все. Рассказывай, пожалуйста.

– Сегодня, когда я стояла на мосту, я думала о тебе. Ты же знаешь, я думаю о тебе всегда. Но еще я вспоминала ту историю, когда не поздоровалась с маленьким мальчишкой. Он сказал: «Здравствуйте!», а я почему-то сделал вид, что его не заметила.

– Да-да, и мне было тогда ужасно стыдно за тебя. И жалко того мальчишку. Он запомнил тебя совсем не такой, какая ты есть на самом деле.

Когда я смотрю на вас всех, то понимаю, что вы, вообще, ничего о себе не знаете. И даже если кто-то сделает гадость, а потом мучается, то все равно никому об этом не рассказывает, и все хорошее, что в этот момент человек мог бы сделать или хотя бы сказать, тихо умирает у него в душе. Это неправильно, поверь мне. Если ты чувствуешь, что сделала что-то не так, сразу же говори об этом, говори, не думая о том, что будет дальше. Главное, перебороть себя, свой страх показаться слабаком.

И если ты, даже когда уже все-все решила, вдруг понимаешь, что делаешь ужасную, непоправимую глупость и гадость, сразу же, не колеблясь, отменяй все. Беги от этой гадости или глупости как можно дальше. Ну, впрочем, что сейчас говорить. Сейчас говорить уже поздно… Скажи, а почему ты по ночам не спишь?

– Мне холодно.

– Надень свою голубую пижамку, белые носки, обязательно согреешься.

– Не хочу.

– Пытаешься себя наказать?

– Хотя бы и так. Слушай, ты мне надоел. Такой маленький, и откуда ты только все знаешь? Откуда ты на мою голову взялся? Уходи, мне и так жить не хочется.

– Зачем ты так? Я прихожу, чтобы побыть с тобой. Мне без тебя плохо, и мне тоже холодно по ночам. Знаешь, о чем я мечтаю? Я хотел бы, чтобы ты взяла меня к себе в постель, согрела меня и рассказывала бы мне разные смешные истории про зайчиков и белочек и еще про кого-нибудь. Так ведь обычно бывает у вас по вечерам? Я знаю, я видел. Когда мне еще не разрешали видеться с тобой, я часто смотрел, как это бывает у других. И даже подслушивал сказки. Они были разные – интересные и не очень, иногда их даже не успевали дорассказать до конца, потому все засыпали. А я все сидел на подоконнике и ждал, когда сказка закончится. Смешно. Тогда я был еще маленький.

– А сейчас? Ты повзрослел?

– Сразу вот так не объяснишь. С одной стороны, я остался тем же. Я всегда буду тем же. А с другой стороны, я подрос, я даже сам это замечаю. Повзрослело твое горе, а вместе с ним стал старше и я. Скажи, зачем, ну зачем ты тогда это сделала? Только не кричи тем страшным голосом, не плачь. Ты просто словами объясни, зачем ты все это натворила?

– Не бойся. Кричать не буду. Не могу. Нечем мне кричать. Все уже выкричала. Я теперь, если хочется покричать, про себя шепчу разные страшные слова. Но какие, ни за что не скажу.

– Да и не надо, я и так все эти слова слышу. Они плохие, эти слова, пожалуйста, не говори их. Зачем ты себя так называешь? Ты совсем не такая, ты добрая. Я знаю, я это чувствую. И тогда, в самом начале, когда мы еще были вместе, я чувствовал это очень хорошо. Помнишь, когда мы с тобой ехали в трамвае и там была страшная давка? Как ты просто сказала тем, кто давил на тебя, что ты не одна, что в тебе есть еще я. Что мы – вместе. И как люди услышали тебя, как они расступились, как грубые, злые, уродливые лица стали совсем другими. Как быстро тебе нашли место, как ты благодарила всех, кто стоял рядом. И нам было хорошо.

Мы ведь прожили замечательное время, пусть даже это продолжалось совсем недолго. Совсем. А помнишь, в ту осень было очень холодно, помнишь, как в тот вечер на тебе было пальто, оно было такое узкое. И как ты старалась меня укрыть? Как ты сняла с головы большую шаль и обвязалась ею, чтобы мне стало тепло. Ты мерзла, но все равно была счастлива. Я же это чувствовал. Я все, все чувствую, я чувствую тебя и мне не надо твоих слов. Скажи, зачем, ну зачем ты тогда сделала это?

– Почему тогда ты все время задаешь мне этот страшный вопрос?

– Потому что я не могу сам найти на него ответ. Зачем?

– Ты хочешь моей смерти. Не спрашивай меня больше об этом.

– …...................................

– Почему ты молчишь? Ну говори же, не молчи! Говори, мальчик мой, мое единственное, ненаглядное счастье, мой маленький, мой любимый. Говори. Говори, я кому сказала! Прости. Я не имею права так с тобой разговаривать.

– Ты не имеешь права так разговаривать ни с кем. Ни со мной, ни с другими. Так говорить нельзя ни со взрослыми, ни с детьми, Пожалуйста, запомни это.

– Ты больше не будешь ко мне приходить? Мы больше не увидимся?

– Ну что ты, приходить я буду. И мы обязательно увидимся. Просто тебе придется мучиться теперь и от этих слов, от этого крика. И мне тебя жалко. Я же тебя очень люблю. И знаю, что на самом деле ты не такая. Ты не грубая, не злая, не подлая.

– Скажи мне тогда, какая же я на самом деле? Ведь я о себе думаю именно так, как ты только что сказал.

– Нет, ты совсем другая. Когда тебя никто не видит, когда на твоем лице нет этой глупой краски, когда рано утром ты лежишь с закрытыми глазами и вспоминаешь свой сон, ты не думаешь о том, как выглядишь, ты не стараешься понравиться. Вокруг никого, есть только ты и твоя измученная душа. Ты тихо плачешь, а я смотрю на тебя и часто плачу вместе с тобой. Хотя мы не должны этого делать. Нам нельзя.

– Почему вам нельзя?

– Потому что наша главная задача – утешать. Даже тех, кто никогда не утешится. Ну все, мне пора. И пожалуйста, не переживай за меня. Все не так плохо. Там у меня есть свое облако, я на нем сплю, а иногда просто гоняю по небу. Оно белое и пушистое… Ну все, я полетел. Мама…