Главная страница сайта "Точка ZRения" Поиск на сайте "Точка ZRения" Комментарии на сайте "Точка ZRения" Лента новостей RSS на сайте "Точка ZRения"
 
 
 
 
 
по алфавиту 
по городам 
по странам 
галерея 
Анонсы 
Уланова Наталья
Молчун
Не имеешь права!
 

 
Рассылка журнала современной литературы "Точка ZRения"



Здесь Вы можете
подписаться на рассылку
журнала "Точка ZRения"
На сегодняшний день
количество подписчиков : 1779
530/260
 
 

   
 
 
 
Мальцева Галина

Стихотворения из цикла "Работник последнего часа"

Работник последнего часа

Я работник последнего часа.
Нет, работник последних мгновений,
Жизнью страшной, пустой и злосчастной
Доведенный до грани последней.
Принимая позорные пытки
на кресте, прерывая злословье,
ухватился за тонкую нитку
и – впервые – был ранен Любовью.

Но откуда же вера явилась
В то, что Ты, умирающий рядом,
Есть Господь? А надежда на милость?
Разве просят о ней у распятых?!
Но, цепляясь – уже за секунды,
Сердце вдруг совершает движенье.
Что со мной? И слова-то – откуда?
Я успел, на последних мгновеньях!

Годы ярости злобной и жажды
Примитивной и грубой наживы
Перечеркнуты. Стало неважно
Всё, что было. Дышал ли я? Жил ли?
Что есть я? Может то, что случилось
За секунду, за шаг лишь до смерти?
Солнце жизни навеки затмилось,
Но Любовь – ослепительно светит.

Претерпев свои крестные страсти,
Мир спасая, захватишь с собою
И меня. Твоей крови причастье
Принимает несчастный разбойник.
И моей никакой нет заслуги.
У Любви – свой закон, и Ты судишь:
Мою душу берешь в свои руки,
Молвишь тихо мне: «Ныне же будешь…»

 

СВАДЬБА В КАНЕ ГАЛИЛЕЙСКОЙ

«И как недоставало вина, то Матерь Иисуса говорит Ему: вина нет у них».( Евангелие от Иоанна)

Положено начало чудесам.
Вы позваны на свадьбу – в Кане праздник.
Еще вина! Пусть льется по устам!
Веселый люд ни капли не устал,
Когда-нибудь вина хватает разве?

Ну, где распорядитель? Поскорей!
Жених растерян. Жаль Тебе беспечных
Молодоженов. Все кричат: «Налей!»
А вот и Сын в кругу своих друзей,
Скорее Ты спешишь ему навстречу

И молвишь робко: «Нет вина у них…»
Но, может, просто время не настало?
Хоть свадьбы шум немного поутих,
До бед таких ничтожных и мирских
Ему, наверно, дела нет нимало.

И точно: «Не пришел пока мой час, -
Суров и строг ответ. - Что нам с Тобою?»
Но… Жест? Кивок? Иль выраженье глаз?
И Ты даешь служителям указ -
Исполнить, что велит Он им. Водою

Наполнены сосуды до краёв.
Распорядитель, отхлебнув из кружки,
Пеняет жениху на недочёт:
«Хозяин то, что лучше, подаёт
Сперва, а как напьются – то похуже».

Ученики уверуют в Него,
Вот это чудо! То ли увидать им!
Хлеб превратится в Плоть, а в Кровь – вино.
Пока Он только «пробует перо»
На шумной беззаботной Канской свадьбе.

С тех пор минуло двадцать сотен лет,
И сколько еще будет их, неважно.
Несешь к Нему Ты сонмы наших бед,
Берешь их все, и знаешь, что в ответ
Тебе Твой Сын и Бог Наш – не откажет.

Мытарь

"И все...начали роптать, и говорили, что Он зашел к грешному человеку; Закхей же, став, сказал Господу: Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо. Иисус сказал ему: ныне пришло спасение дому сему, потому что и он сын Авраама, ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее".(Лк. 19,1-10).
"Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится" (Лк. 18; 10-14)

Я – мытарь. Римский прихвостень, изгой…
Кормлюсь на разграблении народа,
Презренный и властями, и толпой,
Всё ниже опускаюсь год от года.

А совесть заливается вином
В кругу блудниц и пьяниц беспробудных.
Семь бед – один ответ! Мне все равно,
Ведь сердце очерствело…
Неподкупный

Суровый Бог, наверно, на меня
Давно уже не смотрит. Я богатство
Неправедное нажил. Как огня
Со мной общенья книжники боятся.

Я вслед за фарисеем в храм зашел,
В нарочно отведенное здесь место –
Другим на поученье: «Хорошо,
Что мы не из такого, люди, теста!»

«О Боже, будь же милостив ко мне! –
Молился я, глаза поднять не смея. -
Ведь знаю, что прощения мне нет,
На что теперь надеяться Закхею?»

Я слышал – Человек явился вдруг.
Пророк? Воскресший Илия? Креститель?
Вокруг Него – народа плотный круг,
Что я Ему… Зачем меня тесните?

Да ведь могу я просто посмотреть!?
В отчаяньи на дерево взбираюсь -
- Его мне не судьба увидеть впредь!
Но голову Он поднял, и встречаюсь

С Ним взглядом. Суета и толчея…
Кому Он говорит? «Сойди скорее,
В твоем хочу быть доме нынче Я,
Обедаю сегодня у Закхея».

Я с дерева скатился - к небесам
Вознесся в тот же миг, послушный зову.
«Что ропщите? О Господи, воздам
Я всем, кого обидел».

«Ныне дому сему спасенье. Надобно врачу
К больным, а не здоровым. Я не жертвы,
А милости, запомните, хочу,
А тот, кто был последним, станет первым…»

Пир

Я на большом Твоем пиру
Черпала ложками икру,
А прибеднялась – нищенкой с вокзала.
Вела продуманно игру,
Слова, как мусор на ветру,
На все четыре стороны бросала.

И кто-то даже слушал их
И говорил: «Хороший стих»,
Я – тьфу, тьфу, тьфу, - и пряталась в сторонку.
Но Ты меня разоблачил,
Ты знал - без видимых причин
Молитвы не читаю и иконки

Не достаю. Жую-плюю,
Смеюсь, шлифую колею,
Но хмурю лоб, зайдя в святое место.
А со стола кладу в пакет
Остатки пира – на обед,
В Твои глаза посматривая честно.

А там, где пир – там и скандал.
Да кто б меня перекричал
Про совесть, про Тебя и покаянье!
Но завершится пир, и свет
Погаснет. Мнений больше нет,
И мне Ты про меня раскроешь тайну.

Ну а пока – я ем и пью,
Меня пускают, как свою,
Сажусь за стол и скромно прячу глазки.
Нет, нет, плясать я не пойду.
Я не люблю быть на виду,
Мне – угощаться, им – пускаться в пляски.

Но я в сомненьях – веришь мне?
Боюсь с Тобой наедине
Остаться в тишине, звенящей грозно.
Одежды нет, слова не те,
Лишь мысли явны в темноте,
А их менять, наверно, будет поздно.

Ну а когда зажжется свет –
Пойму – меня, должно быть, нет.
А может, и останется немножко.
Мое «немножко» в эти дни
Во тьму обратно – не гони –
Ведь мне теперь достаточно и крошки…

***

«…возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко». (Евангелие от Матфея 11:28-30)

Есть забота, как стая крикливых ворон.
Раздраженная, мечется мысль суетливо.
Ночью мучает, вдоволь издергает днем
И морщиной заляжет на лбу некрасивой.

Есть тоска, словно жало уснувшей змеи.
Приоткроется глаз – и – не слышно, не видно…
Поджидает момента. Почти не болит,
Но проснется – скорее читайте молитву…

А еще - непонятная боль пустоты,
Что осела в глазах чужеродным туманом.
Тупо давит. Заломит – и мир опостыл,
Всё не нужно и горько, всё блекло и странно.

Снова вороны каркают, шепчет змея,
И в тумане не сделать мне верного шага…
Но есть бремя Твое, что легко для меня,
Но есть иго Твое - и свобода, и благо.

Молитва

Облегченье мое Ты прими как молитву
Благодарности трепетной. Нового дня
Проиграть я боялась жестокую битву,
Но беда и судьба не настигли меня.

Я, конечно, сильней бы себя наказала…
Где ущербностью мне милосердье понять!
Я привыкла давно начинать все сначала,
Всякий раз заводя чистовую тетрадь.

И нельзя-то сказать, что была я нечестной,
Но решимость моя – до ближайшей строки…
Завернула к метро – и как плоско и пресно
Показалось, звучат на листочке грехи.

Лучший способ соврать – отложить все на вторник,
Лучший способ забыться – в глаза не смотреть.
Свежее выдранный лист уже выбросил дворник,
Вот работка! Да в нем - тонна мусора ведь…

Но и вовсе расслабиться я не умею…
Не приду – приползу… как обычно, в слезах…
Я боюсь оказаться потерей Твоею,
И боюсь, что захочешь меня наказать…

И никак мне не выйти из этого круга,
Не умею Любить, чтоб иначе не смочь.
Снова сердце мое замирает с испугом…
А в руке Твоей – хлеб… вот я – блудная дочь,

И, конечно, ни каплей души не достойна
Твоей чистой Любви, а нуждаюсь так в ней!
Но посмею просить - прикоснуться позволь мне
Лишь до краешка белой одежды Твоей.

Сихарь

Итак, Сихарь. Иаковлев колодец.
В ногах усталость – был далеким путь.
«Который час? Сходите в город». Солнце
Еще печет нещадно. Отдохнуть…

Но нет, Ему назначена здесь встреча,
Он сам ее назначил до времен.
Да, час шестой. Слышны уже, конечно,
Вдали шаги беспечные ее.

Вот женщина: глаза – черны маслины,
А любопытны как! «Подай мне пить».
«Ты Иудей? - кокетливая мина. -
-Так что ж со мной решил заговорить?»

Ах, нивы к жатве белые поспели…
Преград условных нет – Он скажет ей!
Ответ на всё получит в полной мере
Она, а не ученый фарисей.

Что пить? Он заполучит эту душу,
Вот здесь, сейчас. «Проси меня, я дам
Воды живой, такой, что всякий пьющий
Ее - не будет жаждать никогда».

Еще смеется, но засомневалась:
«Тебе ведь нечем даже почерпнуть…
Но дай такой воды хотя бы малость,
К колодцу ведь не больно близок путь!».

Нет времени… Но вере Он поможет:
«Нет мужа у тебя, и пять мужей
имела ты, а тот, что ныне - тоже
не муж тебе. Зови его скорей».

«Я вижу, Ты пророк… (как в горле сухо),
Где поклоняться надо нам, скажи?»
«Бог – это дух. Лишь в истине и духе,
Поклонники теперь ему нужны».

«Придет Мессия к нам, и все откроет,
Христос, и Он-то все нам возвестит».
«Что долго ждать? Он здесь, перед тобою,
С тобою у колодца говорит».

Идут ученики… Кувшин отброшен.
Душа полна обещанной водой…
«Пойдите, посмотрите люди – кто же,
Тот человек, что говорил со мной?

Не Он ли есть Христос?» И люди вышли…
А вот еда из рук ученика.
Но нет, не надо… «У меня есть пища,
Которой вы не знаете пока.

Не вы, а Я посеял это слово,
Но вы со мной войдите в этот труд.
Всё жаждет жатвы, всё давно готово.
Смотрите – самаряне к нам идут!»

Доверяю тебе

Чем больше счастья мне, тем больше боли.
Любить и быть любимой – тяжкий крест.
Я не могу представить априори,
Что нету у меня того, что есть.

От страха я больна и не смешлива,
Отчаяньем грешу, во сне кричу.
Но я должна по вере быть - счастливой,
Довериться. Так что же я мечусь,

Забыв закон надежды, от унынья
И новые грехи приобретя:
Роптанье, суеверие, гордыню?
А надо бы, как малое дитя,

Дать руку, полагаясь без сомнений,
Почувствовать защиту и тепло.
Накажут если – выпросить прощенье,
Любовь ведь никогда не помнит зло.

Мне – хлеб и рыба (не змея и камень).
Мне – утешенье, помощь и любовь...
...Но есть ли тот на свете, кто не ранен,
Кто всё принять, всё выдержать готов?

О Господи, моя неблагодарность,
Язвит тебя, как гвозди на кресте.
Вина за муки крестной многократность
Лежит своею частью и на мне.

В глаза Твоей Любви смотреть мне сложно,
Мой эгоизм не выдержит Твой взгляд.
Я новый начинаю день тревожно,
Хоть надо – полагаясь на Тебя.

Придумав развлеченья и заботы,
Вся, с головой - в решение задач.
И полубессознательной дремотой
Душа моя наполнена, хоть плачь.

Но как же завершить стихотворенье?
Где ноту отыскать - в Твоей любви,
В законе – не судьбы, но – Провиденья?
Попробую: «О Jezu, ufam cie»

* - Примеч.:
Jezu , ufam Tobie! - О Jezu, ufam cie - Иисус, доверяю Тебе (молитва, польск.)

Исцеление раслабленного

«Представьте, люди, можно исцелиться!
Тот Человек сумеет нам помочь!»
«Но, говорят, не смотрит Он на лица,
А видит всех насквозь. Что, если прочь

Прогонит нас?»
«Наверно, не прогонит…» -
- толпа растет, не протолкнуться в дом…
Бог шанс дает взыскующим сегодня,
Но не дает попасть в дверной проем!

Ах, старый друг, лежащий без движенья
Который год - рука висит, как плеть…
В дверь не внести – там светопреставленье,
Но отступить – всю жизнь потом жалеть!

«Что смотришь так задумчиво на крышу,
Приятель мой? Да ты сошел с ума!
А впрочем… Коли в дверь у нас не вышло,
Попробуем: ведь кровля – не стена!»

Под крики возмущения и ропот
Незваные, нежданные никем,
Спускаются: больной на тонких стропах
И небо - через дырку в потолке.

Постель его лежит посередине,
А бедная душа – перед Христом.
«Вот вера у друзей твоих! Отныне
Прощаются грехи твои».
...Кругом

Стоят и злопыхают фарисеи:
«Кто Он такой? Прощает Бог один!
А этот – богохульствует! Как смеет?!»
«Что легче – говорить «Встань и ходи»

Или прощать грехи? Так знайте, люди,
Что власть имею эту на земле!
Я тот, кто мир спасает, а не судит.
Вставай же, говорю, бери постель

И в дом твой возвращайся».
...Ждал предлога
Расслабленный? Он тотчас же встает,
Берет, на чем лежал, и, славя Бога,
Идет сквозь расступившийся народ…

Возвращение

Я подхожу к воротам. Вот ступени.
Вот вход (я знаю точно, он открыт).
Привычно опускаюсь на колени,
Пытаясь вспомнить музыку молитв.

И эхо каблуков моих негромко
Вплетается в сонату тишины,
Как в общую гармонию – поломка,
Разлад души какой-нибудь струны.

Шуршит пакет – досадую на звуки.
Но наконец – замру и растворюсь…
Доверчиво в Твои отдавшись руки,
Я ничего на свете не боюсь.

Здесь свежий полумрак залечит ранки,
Я пью живую воду вечных слов -
Ту, что Ты обещал самаритянке,
Не ведая условностей оков.

Средь тысячи светил и бесконечных
миров, средь всех песчинок на Земле
и всех людских тропинок скоротечных,
я верю, что Ты помнишь обо мне.

Ты знаешь мои помыслы пустые,
Ненужных фраз тупую злую мглу,
И что давно молитвы поостыли,
И что сама с собою не в миру,

Гордыню, что зачеркивает жирно
Хорошее, и страх перед судьбой
Ползучий, и унынье без причины…
Я сильно виновата пред Тобой…

Но стать я не хочу Твоей потерей!
Ужаснее не может быть пути…
Тебе я всей душой, всем сердцем верю,
Но грех порой сильней меня. Прости…

Встаю. Пора идти. И с сожаленьем
Бреду к дверям, глаза обращены
К Тебе. И, опускаясь на колени,
Услышу шелест крыльев тишины.

Полно всё существо ответом нежным…
Я выхожу к угасшим краскам дня,
И голос Твой звучит во мне, как прежде,
Он снова говорит: «Люблю тебя…»

Тернии

«… иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его»…
(Евангелие от Матфея, гл.13)

В этом тернии, душном, навязчивом, тяжком,
Беспробудно-глухом, там, где солнечный свет
Пробивается редко, в злословье и тяжбах
Проживаю, небесных не видя примет.

А здоровый и буйный сорняк-долгожитель
Все цепляет и тащит меня за собой.
Но снаружи, я помню, была ведь обитель,
Был мой дом. Может быть, до сих пор еще мой?

Кто его охраняет прилежно, упрямо,
Раз хозяйка застряла, погрязла в делах,
Открывает в нем окна и красит в них рамы,
Подметает полы, протирает в углах?

Там вокруг все прополото, сырость крапивы
Не коснется дверей, не окутает сад;
Плодовита земля. Если б я посадила
Твой подарок туда - он бы вырос стократ.

Но не вырваться мне, и забыта дорога…
Сколько будет Хранитель упорный мой ждать?
…Может быть еще жив, среди терний убогих,
Драгоценный расточек – Твоя Благодать?

*** (две ладони)

Две ладони сложены ковшиком,
Но дырявы они, увы.
Что ни сыплется в них хорошего,
Все сквозь пальцы - ну впору выть...

И не собрано, не засчитано,
Не упрятано в закрома...
Знай, сокровища беззащитные
Попадают в чужой карман.

Сколько было тебе отпущено,
А осталась-то - горсть трухи!
...Не роняй же из рук опущенных
Мне под ноги свои стихи...

Грешница

На теле остывают поцелуи,
От страсти не опомнилась еще.
- Позора ледяные льются струи
Тебе на обнаженное плечо.

Накинуть шаль успеть бы… мысли странны
- как стыдно … ты не очень-то стройна…
На травлю, на кошмар, на поруганье
Законом и людьми обречена.

Сочувствия не жди! А ты так долго
Пыталась удержать слепую страсть
К чужому мужу! Только все без толку,
И нынче суждено тебе пропасть…

Как им понять? Такие есть мужчины
На свете, что сама себе ты враг,
Но воля беззащитна перед ними…
Как было устоять, скажите, как?

Куда тебя приводят фарисеи
и книжники - ученые мужи?
Кто этот Человек? Он, в самом деле,
Злосчастную судьбу твою решит?

«Вот женщина – взята в любодеяньи,
- Учитель! - фарисея голос льстив. -
Закон велит побить ее камнями».
…Он пишет что-то, голову склонив.

Но… над тобой одной ли - обвиненья?
Быть может, это кажется, но все ж…
У праведников алчных - фарисеев
В глазах - расправы жажда, в пальцах – дрожь.

Он, глаз не поднимая, тихо молвит:
«Пусть выйдет тот из вас, кто без греха,
И первый бросит камень». В миг умолкли
В толпе людской, лишь только услыхав…

Есть похоти духовные – сильнее
Простых грехов. Тому, кто их постиг,
Что жалкое телесное растленье?
А вдруг Он знает все и в этот миг

Читает в душах? Как же быстро тает
Вокруг народ! Одна ты, посреди…
«Никто тебя, гляди, не осуждает?
И я не осуждаю. Так иди

И больше не греши». Где сила страсти?
Сей океан навеки усмирен.
Свободна! Над тобою грех не властен.
Что есть любовь, когда Любовь - есть Он?!

Вильнюс «Cвятые ворота»

Дуновение легкой прохлады.
Нежно смотришь на толпы раззяв.
Мне так много сказать тебе надо,
Но молчу я, слова растеряв.

Я искала Святые ворота
И по карте сверяла свой путь,
Но в душе не сыскала чего-то,
Чтоб к Тебе, моя Матерь, прильнуть.

Не готова увидеть святыню
Оказалась, полна суеты.
Но молиться могу Тебе ныне.
Нет пространств, где не слушаешь Ты.

Поезд время уютно качает,
Километры рисует стрелой.
Расстояние, время, – родная,
-Не преграда для встречи с Тобой.

Нет молитвы, которой не внемлешь,
Нет беды, чтобы Ты не спасла.
Что просить? Знаешь каждую немощь,
И меня сохраняешь от зла.

Милосердия чаша бездонна!
Вот вокзал из окошка исчез…
На туристов Ты смотришь с балкона -
И детей своих видишь с небес.

Вероника

Беснуется, орет, смердит толпа,
Пуста – от скуки, и страшна - от страха.
Когда кресты чужим нести плечам,
Любая казнь – вот зрелище! Аншлаг…
«Распнут Его сегодня, как раба!»
«Дойдет ли сам? Упал, гляди, бедняга!»
«И этот обещал разрушить храм?
Туда Ему дорога!»
…Каждый шаг

Дается с мукой - сквозь кровавый пот
Не видно ничего Ему, наверно.
«А кто это?» «Да просто шарлатан!
Посмел себя Мессией называть».
«А женщины, что плачут у ворот?»
«О, эти ему верили безмерно!
Видала стражу? Видно, неспроста,
Согнали нынче конников и рать».

Людской волной сюда принесена,
Ты смотришь на ужасное закланье.
О, как истерзан этот Человек,
Какие раны! Да плевки летят
В лицо… Наверно, страшная вина
на Нем, раз нет предела поруганью.
Из-под залитых кровью темных век
Не видно глаз. Вот третий раз подряд

Он падает, а сверху - крест. «Вставай!» -
Удар. Тебя влечет к Нему навстречу.
И вы лицом к лицу - теперь держись…
У грешников такой бывает взгляд?
Да что с тобой? Как будто бы на край
Земли попала ты и видишь вечность.
И ты могла б свою поставить жизнь
На то, что Он ни в чем не виноват.

Да что – невиноват!? Вдруг шум умолк,
А может, просто стал тебе не слышен.
Один перед тобой сияет лик,
Но чем облегчить страшный этот путь?
Срываешь с головы своей платок
И снова продираешься поближе.
В запасе есть короткий только миг,
Чтоб кровь и пот с лица Его смахнуть...

Подтеки, грязь и мерзкие плевки
Стираешь...
…Средь толпы ты потерялась
Давно, обыкновенная из жен.
Ушла в преданье и кому-то - в стих.
Пусть подвиги твои невелики:
Всего-то состраданье, просто жалость.
Но на земле по-прежнему блажен,
Кто встретит Его взгляд в глазах чужих.


<<<Другие произведения автора
(6)
 
   
     
     
   
 
  © "Точка ZRения", 2007-2024