Вечер темной дымкой накрывал дома и двор внизу, приносил с собой умиротворение и прохладу. Битум, покрывающий поверхность крыши, остывал и затвердевал. Очертания бетонной будки с дверью на чердак уже перестали дрожать в потоках поднимающегося вверх воздуха. Люди потихоньку разбредались по своим квартирам, лишь ребятишки все еще шумели, затевая веселые игры в узком уютном дворике.

В дверном проеме показалась маленькая фигурка с полосатой мордашкой. Кошка повела розовым носом по ветру и потрогала лапой поверхность крыши. Удостоверившись в том, что она не такая горячая как казалось, кошка не спеша вышла из будки и проследовала к карнизу. Осторожно выглянула вниз, отошла и примостилась в полуметре от края, как раз там, куда падала тень от вентиляционной трубы. Легла на шершавую плоскость и зажмурилась. Она еще не отошла от дневного сна, поэтому двигалась лениво и заторможено.

Ее уединение вскоре было нарушено появлением черно-белой кошки с большими темными глазами, глубокими и красивыми, словно горный хрусталь. Она по-хозяйски прошлась по небольшому пятачку перед будкой и присела в стороне от полосатой. Она тут же принялась вылизывать заднюю лапу, вытянув ее вверх и растопырив подушечки.

Полосатая открыла глаза и взглянула на свою подружку.

- Мяу, — сказала та.

- Привет, Чернышка, — ответила полосатая. – Как дела?

- Вечер добрый, Полосатка, — почтительно приветствовала ее Чернышка. – Да неплохо в целом. Вот только что-то жарко сегодня.

- О, да, это самые жаркие дни в году. Там, внизу, это называется июлем.

Чернышка засмеялась и прикрыла мордочку лапой.

- Какое смешное слово, — она едва не срывалась на свойственный ей громкий хохот. – И как они только его выговаривают. Язык ведь сломаешь.

- И не говори, дорогая. Чего только эти люди не выдумывают. Разные забавные вещи. Сама поражаюсь иногда.

- Вот-вот, взять хотя бы этого хулигана из третьего подъезда. Опять дергал меня за хвост. Настоящий бандит! – пожаловалась Чернышка. Наверно, она еще долго занималась бы своим любимым делом – обсуждением людей, но тут на крыше объявился Красный.

- Здравствуйте, дамы! – как всегда галантно поприветствовал их он. – Как вам спалось сегодня?

- Привет, Красниша, — ответили они, и кот вальяжной степенной походкой прошелся рядом с ними. Он сел на карниз и принял благородную позу – передние лапы вместе, мордочка приподнята, нос по ветру. Не кот, а статуя из музея египетской культуры.

Следующим пришел Быж. Едва он пересек порог, как сразу остановился, оглядел всех грустным взглядом и тихо промяукал:

- Всем здрасьте.

- Привет, Быж, — замурлыкали кошки. – Ты даже не опоздал.

- Я старался, — скромно сказал он и тут же добавил: — Ушастик не придет: он целый день шатался по делам и сейчас дрыхнет на чердаке серого дома.

Быж был всеобщим любимцем и вообще очень покладистым спокойным котом. Он все еще имел виноватый вид, но уже немного освоился, сел в сторонке и приготовился слушать беседу остальных.

Красный в шутку пожурил Ушастика за его безалаберность и несерьезное отношение к общему делу. Полосатка и Чернышка с ним согласились. Потом Красный похвастался своими охотничьими успехами, а также поведал о том, как он сегодня чуть не попал под грузовик. По его словам, лишь врожденная ловкость и решительность позволили ему спастись от неминуемой гибели. Дамы заворожено слушали его рассказ и восторженно хлопали глазками.

Вскоре почти одновременно пришли Катафот и Кнопка. Они расселись вокруг собравшихся в подобие круга и подключились к всеобщему разговору.

- Все в сборе? – наконец, спросила Полосатка. – Или кого-то не хватает?

- Пчелка не пришла, — отозвалась Чернышка.

- А где она?

- Опаздывает, как всегда, — затараторили кошки. – Ох, уж эта Пчелка. Вечно она задерживается. Давайте начнем без нее.

- Ну, хорошо, — согласилась Полосатка. – Начнем без нее. У кого баночка с пузырями?

- Сегодня очередь Пчелки приносить, — объявила Чернышка.

Все замолчали. Пчелка, мало того, что опаздывала, так еще и задерживала остальных – ведь без баночки с разведенным в ней мыльным раствором пускать воздушные пузыри невозможно.

Кошки опять загалдели, громко обсуждая поведение Пчелки. Не то, чтобы ее не любили или она кому-то не нравилась. Просто ее непунктуальность, упрямство и самонадеянность были очень удобными темами для обсуждений, и они не могли упустить такой возможности для болтовни.

Поэтому, когда пришла Пчелка, все бросились ее упрекать:

- Ты чего опаздываешь? Небось, опять на реке закат выжидала?

- Ничего я не выжидала, — насупилась та, махая длинным пушистым рыжим хвостом, — просто дела были. Между прочим, луна уже взошла. Вон там висит половинка, которая скоро станет ярким желтым сырным кусочком, — она показала лапой вверх, и все подняли взгляд к небу.

В самом деле, там уже виднелся тонкий белесый месяц, покрытый дырками и впадинами. Представляя себе луну в том виде, в котором ее описала Пчелка, кошки начали мечтательно облизываться.

Пчелка достала баночку с мыльной водой и поставила ее на карниз.

- Сегодня раствор особенно хорош, — сказала Пчелка. – Самый лучший из всех, которые вы когда-нибудь видели. Сама разводила, — при этих словах она самодовольно зажмурила глаза.

- Эка невидаль, — скептически возразила Кнопка. – Пузыри как пузыри. Что в них такого?

- Ничего ты не понимаешь, Кнопкин! Эти на шампуне, они лучше тянутся и красивее.

- Хватит спорить, — сказал Катафот, — давайте запускать.

- Может попозже? — предложил Быж. – А то еще не все детишки внизу разошлись. Опять будут в наши пузыри тыкать, и они от этого все полопаются, как в прошлый раз.

- Да ладно, — ответил Красный, даже не повернувшись к остальным, — детям же нравится.

Первой мыльный пузырь надула, конечно же, Полосатка. У нее вышел шарик средних размеров, он медленно проплыл сначала вверх, а потом стал опускаться, почти достиг земли, но потом скрылся из виду – залетел за соседний дом.

Следующим запускал пузырь Красный. Его шарик вышел достаточно большим, колыхался в воздухе, переливаясь разными цветами, и норовил лопнуть от малейшего дуновения, но все-таки держался.

- Хорошо пошел, — похвалил себя Красный.

Остальные не стали ждать завершения его полета и принялись по очереди надувать свои пузыри.

Вскоре во дворе их было уже несколько десятков. Они кружились и медленно плыли вниз.

- Мой самый лучший, — сказал Катафот, — вон как далеко улетел.

- И вовсе не самый, — как всегда спорила Пчелка, — у Быжа тоже хороший. А мой еще лучше.

- А вот мне кажется, — вмешалась Чернышка, — что каждый шарик – это целый мир со своими обитателями и мыслями. Они летят, мы за ними наблюдаем, а они наблюдают за нами. А те, кто живет в них, даже не подозревают, что мы и есть их создатели.

- А для меня, — сказала тихо Пчелка, — каждый пузырь – это мечта. Моя или кого-то другого. Когда пузырь лопается, эта мечта сбывается.

Каждая кошка думала о своем. Иначе и быть не могло — ведь у кошек тоже есть мечты.

А дети на дворовой игровой площадке заворожено смотрели, как на них сверху падают разноцветные шарики.

- Я знаю, — сказал один из них, малыш лет шести в шортах и майке, — их надувают кошки.

- Ну, ты сказал, — рассмеялся стоящий рядом с ним мальчик, который был явно постарше первого. – Какие еще кошки? Такого не бывает.

- Я знаю, — уверенно прошептал тот. — Я видел их. Это кошки.