— Бред! Просто бред! — Денис Олегович никак не мог окончательно проснуться.

— Что случилось? — Семёныч с интересом разглядывал Войдановича.

— Понимаешь, произошло что-то странное. Образы из памяти Ставского перемешались с какими-то воспоминаниями моего прадеда, которого я никогда и не видел.

— Вашего прадеда?  Которого из восьмерых?

— Смотри, дошутишься! Я говорю про Войдановича, а точнее про Вуядиновича. А вообще, Семёныч, тебе не кажется, что ты задаешь лишние вопросы? Володя может подумать, что мы тут совсем съехали с катушек.

— Не знаю, не знаю. Я думаю, что пора рассказать Володе всю предысторию, а то он сидит и хлопает глазёнками, глядя на двух не совсем адекватных мужиков.

— Ты прав, расскажем, но немного позже.

Шлейфвиденного сна не исчезал, напоминая о себе яркими образами персонажей из прошлого, их характерной и давно забытой манерой говорить. Или это был не сон, а какая-то спроектированная на сознание картина из минувшего? Повторялась история с Екатериной Андреевной, которая тоже долго не могла прийти в себя после попытки переноса сознания.

— Главное сейчас заключается в том, что у нас что-то получилось. Теперь бы осознать, что именно и каким образом воспроизводится, — Денис прилег на диван, согнав с него Володю. — Ну, хорошо, мы проектируем картинку с чужой записи, но почему внешний сигнал начинает взаимодействовать с внутренней информацией, к тому же не совсем своей, а пришедшей от предков какими-то неведомыми путями.

— Не знаю, могу ли я вмешиваться в вашу ученую беседу, но в комментариях, зашитых в программе, несколько раз повторялись слова «Externalinformationfields» — «Внешние информационные поля», — Володя нерешительно переминался с ноги на ногу.

— Ну, что ты мнёшься! Давай,выкладывай все, что надумал, — приказал Семёныч, наливая себе коньяк в рюмку.

— Надумать мне что-либо трудно, ибо не хватает исходных данных, но судя по тем обрывочным записям, что содержатся в комментариях, можно предположить следующее: при наличии стержневого информационного блока вокруг него начинает формироваться некое облако, представляющее собой полевую электромагнитную память, связанную с основной информацией. То есть система начинает самовосстанавливаться, добавляя  недостающие фрагменты из какого-то внешнего единого хранилища.

— Ну, ты и загнул! — Денис Олегович, полулежа на диване, массировал себе затылок. —  Но при этом могу тебя обрадовать. Очень похожую мысль выдвигали совсем неглупые люди, например, один академик считал, что достаточно иметь любую сколь угодно малую часть некого события, чтобы по ней восстановить целостность всего этого события. А ты, Володя, что думаешь по этому поводу?

— Денис Олегович, я не очень-то силен в философии, всегда считал, что это не наука, а одна трепотня. Но все-таки постараюсь ответить: основной вопрос заключается в том, что непонятно чем определяются границы этого восстановления.  Я имею в виду ограничение сверху. До каких пределов мы можем, образно говоря, раздувать картинку? Например, взяли информацию о том, что некий условный помещик Кузьма Петрунькин велел дворовой девкеГлашке истопить баньку. Можем ли мы через это «событие» рассмотреть исторические процессы, приведшие, скажем, к эпохе развития капитализма в России, или всё ограничится банными утехами Кузьмы с Глашкой?

— Володя, и у тебя еще хватает наглости говорить, что ты не разбираешься в философии, которая, по твоим словам, есть одна трепотня? Вот немного приду в себя после эксперимента, поговорим на эту тему поподробнее. А пока могу сказать, что ты совершенно прав. Вопрос ограничения сверху, наверное, один из самых принципиальных. Мне представляется, что это ограничение должно существовать в виде какого-то предела, за которым информация становится размытой за счет множества возможных вариантов развития событий и обилия мелких случайных факторов. Происходит как бы расфокусировка, потеря глубины резкости. Наверное, этот процесс можно описать математически, но в данной области я не силен.

— Я, к сожалению, тоже. Это очень специфическийраздел математики; для начала попробую покопаться в литературе. Могу ошибаться, но мне кажется, что подобная задача рассматривалась на примере рассеяния лазерного излучения на непериодических структурах. Там применялись какие-то супер трудоемкие методы математического моделирования. В общем, посмотрю в интернете, чтобы определиться хотя бы с областью, в которой надо начинать поиски.

Слушая разговор, Семеныч незаметно опустошил половину коньячной бутылки. После чего, как бы застеснявшись, предложил налить Денису Олеговичу и Володе:

— Я что-то увлекся, слушая ваши заумные беседы. Давайте налью вам по рюмочке.

— Давно пора. Наливай, а то после сегодняшнего сеанса, как говорится, без пол-литрыне разберешься, — Войданович встал с дивана и подошел к столу, за которым сидел Семеныч. — Володя, давай присоединяйся.

— Нет, я не могу, у меня внизу машина, лучше алкоголь не употреблять, а то еще наживешь неприятностей с гаишниками.

— В таком случае я выпью и за себя и за тебя. Надеюсь, ты меня подбросишь до дома? — Денис налил полстакана коньяка и выпил залпом.

На следующий день утром Денис Олегович сидел у себя в кабинете, разбираясь с накопившимися документами. Чувствовал он себя не очень хорошо. Встряска сознания, полученная минувшим днем во время  эксперимента, всё еще давала знать о себе всплывающими воспоминаниями о событиях столетней давности. Почему-то запомнился лысый поручик Иванов, облаченный в белый китель. Интересно, насколько реален этот привидевшийся персонаж? Как всегда на помощь пришел интернет, чутко отозвавшийся на запрос «лысый поручик в белом кителе» десятками ссылок на запрашиваемое сочетание слов.

Практически первая же ссылка указала направление поиска — очерк, написанной Ларисой Рейснер в 1922 году. Рассказ об авантюрных перипетиях, происходивших с комиссаршей разведывательного отряда штаба 5-й армии Красных, содержал описание событий вчерашнего сна такими, какими их запомнила Рейснер. Некоторые детали в очерке отличались от представших в восстановленной техническими средствами картине, но в целом совпадения были почти абсолютными. Выходит, что воспоминания полковника Ставского, сложенные с неизвестно откуда взявшимися видениями Йована, есть по своей сути «архивный» документ, воспроизводящий исторические факты с удивительной точностью.

Денис Олегович взял из стаканчика карандаш, намереваясь набросать хотя бы примерный план дальнейших работ.

— Если так пойдет и дальше, то вполне может статься, что и история про помещика Петрунькина и дворовую девкуГлашку обретет свое документальное подтверждение — не в обиду Володе будет сказано. Шутки шутками, но надо начинать работать по-настоящему. Нельзя же постоянно ставить опыты на себе, необходима серьезная лаборатория, сотрудники и добровольцы для проведения экспериментов. Кстати о сотрудниках: как там дела с доктором Безировым? Надо бы встряхнуть Семеныча, чтобы он решил этот вопрос. Придется ему в очередной раз слетать в Эмираты.

Вечером Войданович встретился сСемёнычем, — Мне кажется, что есть смысл продолжить разговор с АлиханомМансуровичем. Надо получить от него однозначный ответ: будет он с нами сотрудничать или придется искать другого специалиста.

— Какой смысл вести дальнейшие переговоры, пока мы не можем обзавестись нормальной базой для проведения работ? Не у меня же в квартире работать?

— В чем-то ты прав, но мне хотелось бы знать совершенно точно: возможна ли совместная работа или нет, — Войданович задумчиво листал свою потрепанную бумажную записную книжкус напечатанным по краю страниц алфавитом.

— Денис Олегович, давно хочу спросить: почему вы не пользуетесь электронными гаджетами, а предпочитаете такие архаичные средства хранения информации?

— Намекаешь на преемственность привычек? Хорошо, убедил, куплю современный смартфон. Но давай, вернемся к «нашим баранам». Чтобы окончательно решить вопрос о работе доктора Безирова, хорошо бы убедить его ненадолго посетить родину, например, навестить родственников в Нальчике. В Москву приезжать совсем не обязательно.

— Постараюсь, но проблема остается: нам негде работать. Может быть, снять квартиру или офисное помещение?

— Нет, снимать —это не вариант. В любой момент могут возникнуть проблемы или с хозяином квартиры, или, что еще хуже, с всякими проверяющими органами. На одних взятках разоримся. Помещение необходимо приобрести в собственность. Вопрос не только в деньгах, а и в том, на кого оформить сделку по покупке недвижимости.

— Денис Олегович, давайте не будем спешить, я всё хорошенько обдумаю, потом поговорим на эту тему. А в Дубай, конечно, слетаю — там море и тепло. Мне вообще нравится путешествовать. Хочется побывать в разных странах. Вот в Европе я нигде, кроме Польши не был, можно было бы съездить еще в какую-нибудь страну, например, в Германию.

— Слушай, Семёныч, тебе не кажется у нас тут не экскурсионное бюро. Но, зная тебя и то, как аккуратно была упомянута Германию, ты задумал что-то новенькое.

— В общем, да. Я хотел бы еще раз поговорить с Екатериной Андреевной.

— Не смей даже думать об этом! Германия совершенно не то место, где можно незаметно встретиться с кем-либо. Хватит того, что ты намекнул доктору Безирову на возможность поездки в Кёльн. Надеюсь, у него хватило ума сделать все так, чтобы не тянуть за собой хвост от «случайной» встречи.

— Жаль, конечно. Но, возможно, вы правы, и мне придется еще разок немного приболеть в Эмиратах, а в Германию съездить попозже исключительно с экскурсионными целями.