Главная страница сайта "Точка ZRения" Поиск на сайте "Точка ZRения" Комментарии на сайте "Точка ZRения" Лента новостей RSS на сайте "Точка ZRения"
 
 
 
 
 
по алфавиту 
по городам 
по странам 
галерея 
Анонсы 
Уланова Наталья
Молчун
Не имеешь права!
 

 
Рассылка журнала современной литературы "Точка ZRения"



Здесь Вы можете
подписаться на рассылку
журнала "Точка ZRения"
На сегодняшний день
количество подписчиков : 1779
530/260
 
 

   
 
 
 
Левенталь

Зверь страшнее кошки

Есть в пригороде Питера, там, где когда-то князь Александр Ярославич получил своё прозвище «Невский», большой посёлок сельского типа. Облезлые и покосившиеся домишки неохотно, но неотвратимо уступают свои места новеньким нарядным коттеджам, строящимся по индивидуальным проектам, а потому разномастным и затейливым. Даже названия улиц меняются — бывший проспект 9 января превратился в Шлиссельбургскую дорогу, хотя мощён по-прежнему булыжником екатерининских времён. Берег Невы, никогда не знавший в этих местах гранитной облицовки, прежде в течение многих десятилетий бывший местом неизменных летних пикников с кострами и шашлыками, теперь вошёл в водоохранную зону, а стало быть, конец пришёл пикничкам и алкогольным возлияним на траве-мураве под сенью берёз и тополей. Меняется жизнь, меняется. Только Нева всё так же неспешно несёт лосиных вшей и  разные химические отходы в Финский залив, да окрестные пруды, неизменное пристанище крякв и лысух, неторопливо зарастают ряской и камышом. И по-прежнему стоят почти незаметные с шоссе корпуса Северо-Западного регионального центра инфекций. 
        Название звучит почти невинно, но все обитатели здешних мест знают, что за ним скрывается. И шлагбаум, перегораживающий улицу, грозно предупреждает редких прохожих, что лучше бы им туда не ходить, как бы чего не вышло. Сколько раз я проходила мимо этого забора с широкими коваными воротами и маленькой дверью с кнопкой звонка. А сегодня мне нужно войти. Не ходят сюда из любопытства-то. Одни, и их большинство, приходят, чтобы остаться и стать пациентами Центра, другие, как я, - навестить родственников или друзей. Здесь властвуют ВИЧ и гепатит. Вход оказался на удивление свободным (как оказалось позже — выход тоже, причём включая пациентов) — никаких тебе «стой! Кто идёт?». На территории уютно, двухэтажные корпуса осенены зеленью деревьев, входы в палаты отдельные прямо со двора. Сидим с подругой Верой, к которой я приехала, на детской площадке среди разноцветных каруселей, качелей, горок. Время от времени мимо нас проходят то пациенты, то врачи, но в целом довольно тихо и безлюдно. 
-А знаешь, - произносит Вера с коротким смешком, - какой для меня сейчас самый страшный зверь? Комар. У врачей инструменты одноразовые, и то люди заражаются и гепатитом, и СПИДом. А комары — многоразовые. Хлопнешь на себе кровавого комара и думаешь, принёс он тебе ВИЧ или нет. Правда, врач сказал, что они не переносят заразу, да чёрт его знает. Страшно. 
-Ну так комары — пташки вольные, - оптимистично отвечаю я. - Они летают везде, не только в больнице. Да и больные ВИЧем не все в больницах лежат. Никогда не знаешь, где себе найдёшь. 
-А вот тот синий корпус вдалеке, - невпопад говорит Вера, - для отказников. До отказа набит отказниками. 
И почти тотчас же, как по волшебству, из синего корпуса с криками и визгом вываливается пёстрая толпа детей навскидку лет от трёх до тринадцати, 
сопровождаемая двумя необъятными тётками в относительно белых халатах, и заполняет окружающее пространство телами, движениями и звуками голосов. Детишки помладше седлают чудовищно-диковинного вида трёхколёсные велосипеды, ребята и девочки постарше наперегонки гоняют на роликах по залитой солнцем асфальтовой дорожке. Правда, особо им разогнаться негде — дорожка-то всего метров 25-30, да и тётки в халатах беспрерывно орут, окликая детей по именам и требуя их немедленного возвращения к корпусу, в противном случае... далее следуют угрозы всевозможных кар. От этих трубных окриков и тюремно-армейских интонаций становится не по себе. Вглядываюсь в детей, пытаясь найти следы болезни, но ВИЧ — не синдром Дауна, на лицах не отражается. Улыбаются, болтают, лазают по турникам, болтаются, как обезьянки, на канате... Словом, обычная детская жизнь. Казалось бы. 
Но у каждого внутри спрятался страшный вирус, и каждому некого назвать мамой. 
Рядом мальчонка лет восьми — девяти, уцепившись за спину крокодила в цветочек, раскручивает ногой карусель. 
-Мальчик, хочешь дыни? Вкусная. Бери, не стесняйся. 
Застенчиво улыбается и отрицательно качает головой. 
-Не возьмёт, - комментирует подруга, - им не разрешают ничего брать от чужих, вдруг ещё чем-нибудь заразятся. 
-А свои к ним не приходят? - задаю я совершенно напрасный вопрос. 
-Нет у них своих. Только врачи да эти тётки горластые. 
Вспоминается Чуковский: «И какая же мать согласится отдать своего дорогого ребёнка — медвежонка, волчонка, слонёнка...» - только человечёнков соглашаются отдать. Сначала произведут на свет, одарив «наследством» - смертельно опасной инфекцией, подарят жизнь, полную страха, боли и безнадёги, и отказываются с ними эту жизнь разделить. Идите, мол, в синий корпус, к горластым тёткам, врачам, комковатой каше без масла, к бетонному забору со всех сторон. Видать, приобретя разум, мы потеряли не только шерсть, но и некоторые инстинкты. 
       Вы скажете: «Не торопись осуждать»?  Я и не тороплюсь, и не осуждаю — я понять хочу. Понять. ПОНЯТЬ. П_О_Н_Я_Т_Ь!......................................................................................


<<<Другие произведения автора
(6)
 
   
     
     
   
 
  © "Точка ZRения", 2007-2024