Снова о Бунине:
голос дорог и степей,
барских усадеб,
безлюдных, заброшенных, диких,
сердце безумное
в мареве тайных страстей –
в корках от ссадин,
и в мягких витках повилики.

Холодно в комнатах,
и половицы скрипят.
В тёмных аллеях
разросся татарник лиловый.
Прошлое вспомнилось:
сёстры, набегавшись, спят,
платьем белея,
задумалась мама в столовой.

Сразу за садом
в каретном сарае возок,
старозаветный,
с корзиной – упрятать поклажу.
Время в засаде,
но каждому место и в срок
синие ветры
и голос: укрою, поглажу.

Старый орешник,
поёт, надрывается птах –
жалостью светлой
уводит в трущобы лесные.
Нежностью грешной
её поцелуй на устах.
Чёрные ветки
всё ловят любви позывные.

Осень и просинь.
Душевней небесный огонь.
Падает манна –
то первые снеги. И полночь.
Что она просит
у старых семейных икон? –
Молится мама.
Такой он её и запомнил.

2009