Они прожили вместе больше сорока пяти лет и почти не ссорились.
Первые двадцать пять лет совместной жизни она учила его убирать посуду в раковину. "Поел — поставь тарелку в раковину", — вежливо говорила она. И он ставил.
Постепенно он привыкал к тому, что тарелку нужно ставить в раковину, и делал это без напоминания. Когда он забывался, не делал так, как просили, она находила его где-то в другом конце совместного жилища, вежливо повторяла ему домашнее правило, и он вставал, шёл на кухню — и убирал тарелку со стола в раковину.
Когда она уже почти научила его убирать тарелку в раковину, и напоминать приходилось всё реже и реже, в доме появилась посудомоечная машина. С появлением машины изменилось и правило. Теперь тарелки необходимо было ставить не в раковину, а в машину — и это неожиданное изменение правил часто заставляло его совершать ошибку. Тогда она вежливо говорила ему: "Поел — поставь тарелку в машину. В машину, а не в раковину", и он вставал, шёл на кухню и убирал тарелку из раковины в машину — так, как она просила.
За это время незаметно состарились и умерли их родители: от них остались только фотографии на секретере, да несколько старых вещей в чулане.
Потом выросли и покинули дом их дети: от них остались риски с датами на косяке дверей, да старые плюшевые игрушки на антресолях.
В последние годы совместной жизни он всё чаще путался с тарелками, но она вежливо напоминала ему, как нужно делать правильно. И он вставал, шёл на кухню и делал так, как она просила.
Когда его не стало, она иногда вспоминала его. Она вспоминала его с теплом и нежностью. Всё-таки, несмотря на небольшие проблемы с тарелками, они прожили вместе больше сорока пяти лет и почти не ссорились.