Сегодня в Гостиной журнала современной литературы «Точка ZRения» новый гость — журналист и музыкальный критик Надя Коваль.  

Надя Коваль о себе:
Я — женщина средних лет и приятной наружности. Только недавно, наконец-то, научилась улыбаться и радоваться всему. Понравилось. Влюблена. Все желания мои исполняются. Что ещё нужно для счастья?

Вера Свириденко о Наде Коваль:

О жизни с музыкой в душе
Волшебство создания музыки души —
Рассказ о ней в словах и звуках
Так сложен и так прост.

Для меня всегда были загадкой люди, владеющие музыкальными инструментами, умеющие извлекать из казалось бы самых обычных вещей волшебные звуки, позволяющие увидеть мир в красках. Мне кажется, что этот дар: слышать каждую вещь, каждое явление мира в музыке  дается лишь тем, кто может донести это чудное видение до других.
Произведения Нади Коваль наполнены музыкой. Они звучат то мягко и  лирично, то немного тревожно, заставляя задуматься над тем, о чем пишет Надя. Удивительна ее  способность  рассказать о том, что волнует, о том, что окружает, так, что к ее рассказам возвращаешься вновь и вновь. Вместе с ее героиней испытываешь жгучее чувство раскаяния за то, что когда-то не смогла ее героиня отстоять свое мнение, а приняла  «рекомендованное» комсомольской чиновницей  решение («Признание»), понимаешь всю глубину-боль одиночества, заставляющего одного из героев ее рассказов сказать: «А что наша жизнь? Монотонная работа, мизерная зарплата, одиночество. Хорошо, если повезёт встретить любимого человека. А без этого — тоска» («Париж-Техас»).
Прикосновение  к  прошлому, видение его в будущем, соединение с настоящим, очень органичное и пронзительное, не оставляет равнодушным, вызывает в душе настоящую бурю чувств и эмоций. Умение с точностью затронуть и верно воспроизвести мелодику души своей и своих героев отличает ее произведения. Невольно начинаешь и в своей жизни находить именно те акценты, о которых пишет Надя. Кому не знакомо вот это: «Я жду тебя каждый день, каждый миг... Вернее, я жду не тебя, а сам момент твоего появления. Мне не нужно длительное нахождение с тобою, мне важен исключительно момент встречи, как подтверждение действительности невозможного. Я не хочу находиться с тобою в течение долгого времени, мне достаточно всего лишь одного дня и одной ночи. Быть с тобою дольше, значит привыкнуть и скучать.  Однажды  ты сказал, что когда мы встретимся, между нами произойдёт подобие извержения вулкана или солнечного затмения» («Сон и наваждение»)?
Большинство рассказов Нади — это размышление автора о жизни, о самых разнообразных  ее проявлениях, о маленьких и больших событиях, о людях, оставивших след в душе Нади. И люди эти становятся и твоими знакомыми, настолько ярко и чисто они нарисованы автором. В ее героях узнаешь и своих соседей, друзей, себя.
Самым удивительным для меня был факт, что я, человек далекий от теории музыки (вероятно, как последствие вынесенного мне в детстве «приговора» преподавателя музыкальной школы о моей «музыкальной глухоте»), с увлечением читала ее очерки и критические  статьи. И мне все было понятно в этой недосягаемой для меня области человеческого знания и творчества.
Разноплановость произведений, разнообразие ярких героев, красивый образный язык — все это характеризует творчество Нади. В своих рассказах раскрывается и сама Надежда — яркая, тонкая, глубоко чувствующая личность,  умеющая слушать и слышать собеседника,  сочувствовать и сопереживать, разделить боль и радость. И складывается ощущение, что пишет она свои заметки о жизни  той музыкой, что звучит в ее душе.

А теперь, мы побеседуем с Надей Коваль (Н.К.)
Вопросы задает Наталья Уланова (Н.У.)

Н.У.:
— Здравствуйте, Надя! Рады приветствовать Вас!

Н.К.:
—  Здравствуйте, Наташа! И я тоже рада! Спасибо за приглашение в гости. Хотя это было немного неожиданно для меня. Я ничем особенным не отличилась ещё (улыбается).

Н.У.:
— Ваша проза — о личной ответственности. Требовательности. Не только к себе, но и ко всем, кто вместе с тобой. С одновременным даром легкости, радости. С четким разъяснением, как наше завтра никогда не будет нашим сегодня, что быть серьезным — неправильно. Как Вы сберегли в себе пружину того любопытства, которая не превратила Вас в слишком взрослую?

Н.К.:
— Наташа, Вы знаете, у меня ведь не проза в высоком её понятии — это только намётки какие-то, проба писать. Я ведь не профессионал. Ответственность перед другими и требовательнось к самой себе — это, прежде всего от родителей. Я не думаю, что в том, что пишу, разъясняю, что «наше завтра никогда не будет нашим сегодня». Если сама точно не знаю, как всё в мире устроено, как я могу кого-нибудь поучать? Правильно это или неправильно — быть серьёзным — тоже не знаю. Есть моменты в жизни, когда надо быть серьёзным. А иногда нужно и посмеяться. Мне нравится познавать, открывать новое. Считаю день потерянным, если, например, ничего не почитала. Как Вы правильно заметили, Наташа, я не хочу быть слишком взрослой, но в то же самое время, не хочу быть смешной, стараясь оставаться эдакой молоденькой девчушкой. Мне нравится быть такой, какая я есть. Быть естественной. Без выпендривания и показухи. 

Н.У.:
— В чем Вы нашли себя, реализовались, как личность?

Н.К.:
— Думаю, что окончательно я реализуюсь только перед смертью (улыбается). Пока же я нахожусь в процессе реализации (улыбается). По крайней мере, поняла, что из всего многообразия занятий, которым может посвятить себя человек, мне больше всего нравится писать. Особенно мне нравится писать о музыке.

Н.У.:
— Вы прибегаете к компромиссам, соглашаетесь на них?

Н.К.:
—  Интересная вещь получается, Наташа. Слово «компромисс» в русском языке некий носит отрицательный характер. Помните страшно осуждающее выражение: «он пошёл на компромисс со своею совестью»? Так вот, в этом контексте я на компромиссы не соглашаюсь. Мне всегда стыдно перед моей совестью. Она для меня — самый главная судья. Да. А вот в испанском языке «compromiso» означает обязательство, обязанность, обещание. Поэтому я всегда иду на «компромисс» в его «испанском» значении, то есть стараюсь быть ответственной за свои обещания, поступки, слова.

Н.У.:
—Мудрецы йоги считают, что боль и радость человеческой жизни происходит от слов. Согласны ли Вы, что слово материально? И мы — это то, о чем мы думаем.

Н.К.:
—  Да, абсолютно согласна с тем, что слова доставляют и радость, и боль. Этого никто не будет отрицать. Но не совсем согласна с выражением «мы то, что мы думаем». Думаю, что мы то, что мы делаем.
С другой же стороны уверена, что наша жизнь такая, как мы её себе представляем и что мы от неё хотим. То, что мы имеем в жизни — это результат наших желаний и помыслов.

Н.У.:
— Можно ли сравнить состояние счастья с хорошей погодой или мгновенной вспышкой?

Н.К.:
— Для меня это не так, Наташа. Вот, например, я очень люблю дождливую погоду. И я могу быть безумно счастлива, идя под зонтиком с любимым человеком. Или просто сидеть у окна и смотреть, как капли попадают на листья деревьев.
С мгновенной вспышкой — не могу сравнить. Хотя состояние счастья и не перманентное, оно всё же длится дольше, чем вспышка (улыбается).

Н.У.:
— Вас будоражат предчувствия?

Н.К.:
— Нет, не будоражат (улыбается). Просто у меня как-то очень развито это «чувство предчувствия». Может быть ещё и потому, что я люблю воображать и выдумывать. Это мне необходимо для того, чтобы писать. А так, как мысли материальны, как мы с Вами уже убедились, всё, о чём думаешь — всегда сбывается. Вот Вам и «предчувствия» (улыбается).   

Н.У.:
— В чем Ваша сама простая человеческая радость?

Н.К.:
— Наташ, ну, наверное, это, как однажды сказал Зиновий Гердт, — сходить в туалет по маленькой нужде (улыбается).  

Н.У.:
— Вам сложно просить о помощи?

Н.К.:
— Нет, мне не сложно просить опомощи. Просто я этого стараюсь не делать. Мне нравится жить по принципу — «Хочешь, чтобы вышло хорошо — сделай сам». Этому меня научил мой свёкр.

Н.У.:
— Можно без оглядки и без остатка погрузиться в страсть?

Н.К.:
—  Как известно, согласно общественной морали, погрузиться без остатка в страсть нельзя. Кто же тогда работать будет? (улыбается).   Но я так поступаю всегда, потому что знаю, что страсть — гостья  редкая. Если она ко мне приходит, то я её очень любезно принимаю.

Н.У.:
—Как надо реагировать на неудачи и сложные жизненные обстоятельства и как их воспринимать?

Н.К.:
— Реагировать — это как кому нравится, или кто как привык. Я неудачи и сложные обстоятельства воспринимаю как неотъемлемую часть нашей жизни. Стараюсь сделать так, чтобы разрешить их наиболее эффективно. Здесь у каждого всё получается в меру личных способностей и жизненного опыта.

Н.У.:
—Рано или поздно все проходит?

Н.К.:
— Думаю, что да.

Н.У.:
—Возможно ли, однажды устать от всех своих побед и достижений?

Н.К.:
— Не знаю. Может быть у меня их просто было мало? Я люблю мои «победы и достижения».
Потому что они мои, потому что у меня много планов и проектов. И основная идея заключается в том, чтобы они свершались. Я не люблю незаконченные или нереализованные задумки.

Н.У.:
—Страстных по-настоящему почти нет?

Н.К.:
— Есть, наверняка. Мир велик, людей много.

Н.У.:
—Если творческая составляющая не в силах чувствовать, блистать и будто просит перерыва… Нужно ли замолчать, замереть,  начать пересматривать хорошие фильмы, спектакли, слушать музыку? Или напротив, — не дать ей спуску, вышибить клин клином? 

Н.К.:
— Всегда важно смотреть хорошие фильмы, спектакли, слушать музыку. Не имеет значения, если ты продолжаешь что-то создавать или временно этим не занимаешься. Для творческого человека необходим обмен впечатлениями, мнениями и опытом. Это такая питательная среда, без которой просто нельзя существовать.

Н.У.:
—Верно ли, что нельзя смешивать себя с чужой верой, а необходимо создавать собственную; иметь свою веру относительно того, что делаешь; отвергать знаки, которые наваливаются и просят обратить на них внимание?

Н.К.:
—  Вы, наверное, говорите больше не о вере, а о собственном концепте, собственном мнении. Я всегда за оригинальность. Мне бывает интересно чужое мнение, но я стараюсь сформировать моё собственное обо всём. Тем не менее, я открыта для «знаков» со стороны. Иногда они помогают видеть привычные вещи в другом аспекте.

Н.У.:
— Должны ли мы делать то, что считаем нужным и важным: говорить о тревоге, кричать, если больно, смеяться, когда счастливы...

Н.К.:
—  Естественно. В моём случае — это мой основной принцип.

Н.У.:
— Должна ли литература испытывать известные всем нам заповеди на прочность, чтобы из этого испытания родилась внутренняя энергия культуры народа, ее представляющего?

Н.К.:
—  Писать, думая, что это пойдёт в энергетическую копилку культуры народа — это, на мой взгляд, тщеславно. Я — за то, чтобы писатель был откровенен, открыт, естественен.  

Н.У.:
— Могут ли простые человеческие истории пройти мимо сознания и чувств? Или автор заранее знает, что затрагивать такие темы — беспроигрышный вариант?  

Н.К.:
—  Если говорить о литературе, то, думаю, всё замешано на «простых человеческих историях». Говорить о них — это естественно. Вот, я Вам скажу, почему трудно хранить тайну? Потому что всегда хочешь поделиться с кем-то своими «историями». Так и в литературе — чаще всего пишется о своём жизненном опыте, переживаниях и сомнениях.   

Н.У.:
— Какой должна быть женщина — железной или кружевной? (улыбается)

Н.К.:
— Она должна быть женственной, милой, умной. Я глупость, конечно, сказала — «должна быть». Это кто как хочет.

Н.У.:
— Что Вы читаете?

Н.К.:
— Я стараюсь читать известных авторов. Недавно перечитала «Посторонний» Альберта Камю. А сейчас читаю «Идентичность» Милана Кундеры. 

Н.У.:
— Вы можете определить парадигму нового поколения?

Н.К.:
— Ой, Наташа! Это же очень сложный вопрос. Философский. Для меня «новое поколение» — это, прежде всего мои дочки. А так как они у меня замечательные, то и поколение в целом я воспринимаю хорошо. Новое поколение — это исторический продукт. Что мы можем сделать против хода истории и естественного общественного развития? 

Н.У.:
— Согласны ли Вы, что литература дает не прямой ответ на жизнь, а только косвенный?

Н.К.:
—  Объективно «ответить на жизнь», я думаю, никто и ничто не может. Литература, как и любой другой вид искусства, объясняет жизнь субъективно, так как она — продукт личностный. Каждый писатель представляет жизнь по-своему.

Н.У.:
—Пристолкновении с многослойной ложью и обманом, надо ли упорствовать, чтобы докопаться до истины?

Н.К.:
— Это же кошмар какой-то «многослойная ложь и обман»! Не дай бог с таким столкнуться! (улыбается) Но если бы я столкнулась, думаю, что поупорствовала бы. Кстати, должна отметить, что это весьма трудно. Говорю так, потому что знаю о существовании некоторых заведомо ложных фактов и утверждений, связанных, например с мировой историей и политикой, идти против которых  в одиночку просто нет смысла.

Н.У.:
—Нужно ли тщательно скрывать и предавать забвению некоторые вещи, чтобы связанные с ними сложности не запятнали будущее поколение?

Н.К.:
— Наташа, откуда у Вас такой серьёзный, политический вопрос? (улыбается) Моё мнение таково, что ничего и никогда скрывать не надо. Правда всегда лучше. А потом, Вы же сами знаете, что всё тайное становится явным!

Н.У.:
— Выжить — значить победить?

Н.К.:
— Победить, это, конечно, хорошо. Хоть и существует расхожее мнение, что жизнь это борьба, надо всё же иногда расслабиться, а иногда и попросту сдаться, уступить. Часто то, с чем мы боремся, само уходит с нашей дороги.

Н.У.:
—Вы довольны всеми когда-либо принятыми решениями?

Н.К.:
—  К сожалению, нет. Все мы склонны ошибаться.

Н.У.:
— Слушаешь Вас, и не хочется заканчивать. Но, пора прощаться… Спасибо за интересную беседу, Надя! И напоследок, Ваши пожелания читателям.

Н.К.:
— Пусть все будут здоровы!

Благодарим за встречу и приятное сотрудничество. Спасибо Вам!

При любом  использовании материалов интервью ссылка на сайт «Точка ZRения» обязательна.