Период непознания себя,
Вялотекущий, как шизофрения,
Где ветви клёнов небо накренили
В холодное забвенье сентября.

Раскатанная ширь библиотек
Скучна речитативом расставаний
Под заунывный реггей растоманий
На клюквенно-болотной широте.

Природой охмурённый урбанист
Васильевский перебредёт по-бродски,
Набросив сепий бурые наброски
Плащом недуга на осенний лист.

И будут вечер, грог, диван и плед
Недостижимы, сколько ни стараться,
Из дали предосенних эмиграций,
Из шелеста летящих в Лету лет.